Дневник партизанских действии 1812 года

тебя убьют". Будучи чрезвычайно впечатлителен от природы, ему в этих словах

неизвестно почему послышался голос судьбы.) Ермолов оставался на редуте

около трех часов, пока усилившаяся боль, вследствие сильной контузии

картечью в шею, не вынудила его удалиться.

Барклай написал Кутузову следующий рапорт о Бородинском сражении: "Вскоре

после овладения неприятелем всеми укреплениями левого фланга сделал он, под

прикрытием сильнейшей канонады и перекрестного огня многочисленной его

артиллерии, атаку на центральную батарею, прикрываемую 26-ю дивизией. Ему

удалось оную взять и опрокинуть вышесказанную дивизию; но начальник

главного штаба генерал-майор Ермолов с свойственною ему решительностью,

взяв один только третий баталион Уфимского полка, остановил бегущих и

толпою, в образе колонны, ударил в штыки. Неприятель защищался жестоко;

батареи его делали страшное опустошение, но ничто не устояло... третий

баталион Уфимского полка и Восемнадцатый егерский полк бросились прямо па

батарею, Девятнадцатый и Сороковой егерские полки по левую сторону оной, и

в четверть часа наказана дерзость неприятеля; батарея во власти нашей, вся

высота и поле около оной покрыты телами неприятельскими. Бригадный генерал

Бонами был один из снискавших пощаду, а неприятель преследован был гораздо

далее батареи. Генерал-майор Ермолов удержал оную с малыми силами до

прибытия 24-й дивизии, которой я велел сменить расстроенную атакой 26-ю

дивизию". Барклай написал собственноручное представление, в котором просил

князя Кутузова удостоить Ермолова орденом св. Георгия 2-го класса; но так

как этот орден был пожалован самому Барклаю, то Ермолов был лишь награжден

знаками св. Анны 1-го класса.

В Бородинском сражении принимал участие и граф Федор Иванович Толстой,

замечательный по своему необыкновенному уму и известный под именем

Американца; находясь в отставке в чине подполковника, он поступил рядовым в

московское ополчение. Находясь в этот день в числе стрелков при 26-й

дивизии, он был сильно ранен в ногу. Ермолов, проезжая после сражения мимо

раненых, коих везли в большом числе на подводах, услыхал знакомый голос и

свое имя. Обернувшись, он в груде раненых с трудом мог узнать графа

Толстого, который, желая убедить его в полученной им ране, сорвал бинт с

ноги, откуда струями потекла кровь. Ермолов исходатайствовал ему чин

полковника.

После Бородинского сражения Ермолов отправился с Толем и полковником

(русским, австрийским и испанским) Кроссаром с Поклонной горы к Москве