Дневник призрака

— Ну да, — с пониманием кивнула Крестовская. Она была рада, что Кирилл проговорился: спецпаек получали все сотрудники НКВД, даже нештатные, только не так часто, а вот уголовный розыск к спецпайкам не имел никакого отношения. Зина поставила себе плюс: она не ошиблась — Матвеев не простой сотрудник уголовного розыска, теперь он явно дал понять, что работает в секретном отделе, может, даже с Бершадовым.

— Еще варенье есть… Из айвы… Если хочешь, я положу. К чаю… — Кирилл все суетился.

— Да успокойся ты наконец! — в сердцах сказала Зина. — Сядь!

Повинуясь ее беспрекословному тону, Матвеев опустился на табуретку.

— Чего ты дергаешься? И меня, и себя извел! — Крестовская смотрела на него сурово.

— Прости меня… — Матвеев начал говорить, потом резко замолчал, плечи его задрожали. — Я не должен был так поступить с тобой… Я виноват…

— За что? — Зина поджала губы. — Ведь не произошло ничего особенного! Можешь считать, вообще ничего не произошло.

— Но это неправда… Я не должен был…

— У тебя есть девушка, так? — спросила Зина.

— Да, есть. Она в селе живет. Скоро ко мне переедет.

— Ну и живи со своей крестьянкой! Я тут при чем?

— Но ты… Я влюбился в тебя, правда… Ты не подумай… Я с самого начала влюбился в тебя, и…

— Прекрати это! — Зине захотелось плакать, и она отвернулась. — Вот это ты прекрати. Мы будем встречаться, если хочешь. Но лгать мне не смей.

— Я не лгу, — Матвеев поднял на нее растерянные, детские глаза, — я люблю тебя… Это правда. И я не хочу тебя потерять.

— Правда… — Зине хотелось закричать, но она сдержалась, — что ты знаешь о правде? Все это глупость какая-то… Бегаешь, дрожишь… Девушка… Как в детском саду. Так нельзя себя вести. Возьми себя в руки. Будешь все время дергаться — ни тебе, ни мне это не поможет. Ты меня понял?

— Понял, — поникшим голосом сказал Матвеев.

— Вот и хорошо. Тогда садись, ешь, и поговорим о том, что произошло.

— Ты о чем? — тут же перепугался Матвеев.

— Ну хуже трусливого кролика! — рассердилась Зина. — Сколько уже можно? Ты серьезно считаешь, что после этой ночи я потащу тебя в загс? Да уймись наконец! О пожаре поговорим, понимаешь? О пожаре!

— А что о нем говорить… — Матвеев заметно успокоился, — нам не повезло, вот и все.

— Нет, так дело не пойдет, — вздохнула Зина. — Во-первых, это был не пожар, а поджог. Квартиру подожгли специально. Возможно даже, нас специально заманили в смертельную ловушку. Дальше во-вторых… Был труп в квартире или не был? Это ты узнаешь, когда сейчас пойдешь на службу. Если труп был — не факт, что это Артем. Если трупа не было — тогда мы совсем в беде, все совсем плохо. Тогда придется по-настоящему искать этого Артема. И не факт, что мы его найдем.

— Я уже думал об этом, — кивнул Матвеев, — тут плохая ситуация. Непонятно, зачем нас навели на этого Артема…

— Очевидно, он важен. И еще я думаю, что мы его не найдем, он исчез. Похоже на то, что поджог устроили исключительно ради нас. А это очень плохо. Это уже прямая угроза. Значит, мы напали на какой-то серьезный след.

— Книга, — сказал Матвеев.

— Она самая, — кивнула Зина, — и вообще… Как ты думаешь, почему вокруг этого происходит такая возня в НКВД?

— Ты о чем? — насторожился Матвеев.

— Не прикидывайся! — засмеялась Зина. — Ты неудачно маскируешься под сотрудника уголовного розыска. Думаю, тебя специально прислал ко мне Бершадов. Ты агент, но агент не очень опытный. И вот мне непонятно, почему так засуетились в НКВД, почему происходит такая активность?

— Международная обстановка, наверное, — пожал плечами Матвеев.

— Ты имеешь в виду Германию? Но разве ее агрессивность как-то угрожает Советскому Союзу?

— Все возможно в этом мире. Скажу тебе только одно. Как ты думаешь, сколько на территории нашей страны агентов иностранных разведок?

— Затрудняюсь ответить, — с неприязнью вспомнила Зина, как ее саму называли румынской шпионкой.

— Их немеряно! Они повсюду! Шпионы хитры, они вербуют самых обычных людей. Разговаривая с человеком, ты даже понятия не имеешь, на кого он работает. Опасность повсюду.

— Это уже попахивает паранойей! Я тебе как врач говорю, — зло сказала Зина.

— Нет. Это правда. Поэтому и происходит такое напряжение. Все настороже. В мире не все спокойно, возможно, скоро забушует пожар. И надо принимать все меры, чтобы мы не сгорели в этом огне.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — встревожилась Зина.

— Я позже тебе расскажу, не сейчас, — сказал Матвеев.

— Что ж… Раз ты признался, тогда сможешь мне помочь кое в чем?

— Все, что ты скажешь, — убежденно ответил Матвеев, — для тебя все, что угодно.

— Очень хорошо. Тогда выясни для меня судьбу одного человека. Он был арестован.

— Это твой любовник? — рассердился Матвеев.

— Никогда не был! Не городи чепухи. Это друг… Друг детства, из знакомой семьи. Семья Барг, ювелиры, может, знаешь таких?

— Никогда в жизни не слышал, — на лице Матвеева не было никаких чувств, и Зине подумалось, что, возможно, он говорит правду.