Дневник призрака

— Человек, о котором я хочу узнать, — Игорь Барг. Он работал в НКВД, потом был арестован. Я хочу знать его судьбу. Был ли он расстрелян, сослан в лагеря, выпущен на свободу… Все, что с ним произошло.

— Выпущен на свободу? — Матвеев в удивлении поднял брови.

— Бывает и такое… — с горечью усмехнулась Зина, — раз в столетие. Но ты все-таки выясни. Хорошо?

Кирилл взял листок бумаги, старательно записал имя и фамилию.

— Я узнаю, — твердо пообещал.

— И, конечно, Артем… — задумалась Зина. — Мы не знаем его фамилии. Ничего не знаем. Где он был, когда его квартира сгорела дотла? Для человека это трагедия. Если квартира была пустой, почему же тогда он не прибежал на пожарище? Или все-таки прибежал? Трудно было разглядеть.

— Ты думаешь, он убит? — прямо спросил Матвеев.

— Вот этого я не знаю, — Крестовская пожала плечами, — может быть все, что угодно. Убит — это когда есть труп. А если трупа нет?

— Значит, найдем, — хмыкнул Кирилл.

— А если нет? Если он жив и скрывается сам, либо его скрывают?

— Человек не иголка в стогу сена! Найдем, — убежденно повторил он.

— Ой, не скажи! — рассмеялась Зина. — Иногда иголку в стогу найти проще, чем человека. Ты себе даже не представляешь, сколько в мире живет людей, которых никто не будет искать! С одной стороны, это трагедия. А с другой стороны — такие люди и сами поспособствовали тому, что нет желания их найти. Впрочем, чего это я ударилась в философию?… Нам нужна криминалистика. Так что придется хорошо потрудиться, чтобы найти Артема.

Она поднялась из-за стола, сложила грязные тарелки в раковину.

— Не вздумай мыть! Я сам! — вскочил Матвеев.

— И не подумаю даже! — рассмеялась Зина. — Больше всего на свете ненавижу мыть посуду и готовить! Такая мерзость… Ты даже не представляешь себе, как ненавижу я обычные дела, в которых души не чают многие женщины!

— Ты самая необычная женщина из всех, кого я встречал в своей жизни, — убежденно произнес Кирилл.

Крестовская пошла в комнату одеваться, думая, что так никогда в жизни и не привыкнет к комплиментам. Особенно когда точно знает, что под самым изысканным комплиментом скрывается элементарная ложь.

— В институт поедешь? — вырос в дверях Матвеев, когда она была уже одета.

Обгоревшая одежда выглядела ужасно и сильно воняла гарью, но ничего другого у нее не было.

— Нет, — Зина сморщилась, увидев себя в зеркале. — Сначала домой, снять все это. А потом пойду в библиотеку.

— В какую еще библиотеку? — не понял Кирилл.

— В самую старинную и большую библиотеку Одессы. Есть там у меня одна знакомая, бывшая соседка. Хочу расспросить ее об этой книге. Я ведь ее видела. В квартире листок забрали. Но я его хорошо запомнила. Смогу описать.

— Это правильно, — кивнул Матвеев, — что узнаешь, расскажешь. Только ходить по улицам в таком виде ты не будешь. Я вызову машину, отвезут.

— У тебя и телефон есть? Говорю же, ты живешь в роскоши! — засмеялась Зина. Только смех ее почему-то вышел каким-то мрачным.

Дома, приняв душ и избавившись от обгоревшей одежды, она задумалась о том, что ей предстоит. Крестовская с детства любила книги. Они были частью ее мира и остались с ней на долгие годы. И теперь с огромным удовольствием она предвкушала поход в библиотеку.

Стук в дверь раздался в тот самый момент, когда Зина уже стояла в дверях. На пороге возникла тетя Валя.

— А до тебя приходили, пока ты здесь швендяешься! А де ты швендяешься, гамсерка ты мелкая? Гамсеришь, гамсеришь — до квартиры совсем не бываешь! И спрашиваю — до где? Цельную же ночь! — загремела она.

— У друзей ночевала, — со злостью ответила Зина, думая, что не хватало ей еще оправдываться перед соседкой. Она, в конце концов, взрослая женщина, что хочет, то и делает!

— Да? И столько времени ты там швендялась?

— Говорите лучше, кто приходил!

— А ты как думаешь? — прищурилась тетя Валя.

— Мужчина? — с ужасом спросила Зина, сразу почему-то подумав о Бершадове.

— Ха! Размечталась! Девулька приходила.

— Какая девулька? — не поняла Крестовская.

— А от така! Миленькая, шо у зайца уши! Смазливенькая. И записку до тебя оставила.

— Ну давайте уже скорее! — Зина вырвала клочок бумаги из рук соседки.

— Коль за дом все-таки дошла, то и за то хорошо, — грузно развернувшись, тетя Валя направилась к выходу из комнаты.

Зина развернула записку. «Зиночка, волнуюсь за тебя! Ты два дня не была на работе. Ты заболела? Может, нужна какая-то помощь? Очень надеюсь, что у тебя все в порядке! А твой адрес я взяла в отделе кадров. Твоя подруга Дина Мартынова».

Дина! У Крестовской потеплело на душе. Какой милый, приятный человек! Как давно никто не беспокоился о ней, не обращал никакого внимания на ее отсутствие, тем более, не предлагал помощь! С подругой ей явно повезло. Эта Дина очень хорошая.

Крестовская пообещала самой себе, что обязательно зайдет к новой подруге вечером, после визита в библиотеку. И, собравшись с силами, решительно вышла из дома.

По дороге она вспоминала все, что когда-либо слышала или читала о самой знаменитой библиотеке Одессы.