Дневник призрака

— Подожди, пожалуйста! — взмолилась Крестовская, теряя последние остатки гордости. — Давай дадим нашим отношениям еще один шанс!

Но Виктор, словно ее не слыша, продолжил идти в сторону, больше не глядя на нее. Зина испытывала такую страшную боль, словно ее ударили ножом.

Из глаз закапали слезы, делая все вокруг мутным и серым. Но Крестовская сердито стерла их рукой. Ну уж нет, она не даст своим страданиям отвернуть ее от дела. Виктор сам нарвался! Она еще думала, что говорить Бершадову. Теперь она скажет все! Виктор Барг сам выбрал свою судьбу. Она не виновата… А он заплатит за подлость. По заслугам!

И Зина решительно пошла вперед, думая о том, что теперь самым главным делом ее жизни является не упустить Виктора Барга.

Виктор шел по Дерибасовской, нисколько не заботясь тем, что за ним может кто-то идти. Шагал он довольно беспечно, разглядывая витрины магазинов. На Дерибасовской, как всегда, было много людей, поэтому Зине без труда удавалось скрываться в толпе. Первый раз в жизни она участвовала в самой настоящей слежке и понимала теперь, какое тяжелое это занятие. Как же не просто идти следом за кем-то и очень стараться, чтобы тебя не увидели!

Но ей как будто это удалось. Барг дошел почти до самого Горсада и там свернул в знаменитое кафе-мороженое на углу, с которым у Зины было связано столько воспоминаний!

Он сел за столик. К нему подошла официантка. Виктор сделал заказ и стал ждать. Официантка вынесла бутылку сельтерской и два стакана. Зина поняла, что заказ сделан на двоих. По Дерибасовской, как всегда, гуляла толпа. И Крестовская от всей души позавидовала людям, которые могут просто гулять, наслаждаясь прекрасным летним вечером, без всяких задних мыслей! Ей самой давно уже было отказано в этом простом счастье.

Внезапно внимание Зины привлек знакомый силуэт. Со стороны Горсада в ярком платье с крупными набивными розами к кафе приближалась… Дина Мартынова! Зина ни с кем бы не спутала свою подругу.

Она выглядела великолепно. Платье очень ей шло. Волосы ее свободно развевались по ветру. Она выглядела красивой, яркой и свободной. С уколом зависти Зина отметила, что ей вслед оборачивались мужчины… Все это Крестовской было неприятно. Она завидовала. Ей давно уже никто не оборачивался вслед.

Но что это? Дина бежала к кафе на углу! Дальше Зина просто не поверила своим глазам. Мартынова подбежала к столику, за которым сидел Виктор. Тот вскочил при ее появлении. Они обнялись, поцеловались. Дина положила голову на плечо Виктора. Затем они сели за столик, продолжая держаться за руки и смотря друг на друга влюбленными глазами.

Крестовская изо всех сил старалась не упасть. Женщиной, на которую променял ее Виктор, была Дина Мартынова. Зина задыхалась, словно в горло ее насыпали раскаленный песок. Все жгло изнутри. И по сравнению с этой мукой каленое железо, которым ее пытал Бершадов, показалось просто удовольствием. Зина вся буквально корчилась от боли, сходила с ума… Дина и Виктор продолжали сидеть за столиком.

Появилась официантка, принесла мороженое. Они ели и смеялись. Зина не знала, сколько прошло времени. Мука терзала и терзала ее, не отпуская сердце.

Наконец они вышли из кафе и направились вверх по Дерибасовской, минуя Горсад. Прошли квартал, перешли на Садовую. Еще квартал по Садовой вверх… Следить за ними было легко, они никого не видели, только друг друга. И впервые за все время слежки Зина могла идти, не таясь.

Они вошли в дом Дины, явно направляясь к ней. Зина вошла за ними в подъезд в тот самый момент, когда еще были слышны их шаги, ведущие по лестнице вверх.

Крестовская прислонилась пылающим лбом к холодной штукатурке стены. Все ее тело била дрожь. Она возненавидела бывшую подругу до такой степени, что, если бы увидела ее перед собой в этот момент, то просто разорвала бы голыми руками. Зина представила лицо Виктора. Каким бы было его лицо в тот момент, когда она вцепилась бы в горло Дины?

Это показалось ей страшно забавным. Зина хохотнула… Смех тут же перешел в рыдание. Зина давилась этими страшными, беззвучными рыданиями, в которых почему-то не было слез… Когда она вышла на улицу, уже стемнело. В окне комнаты Дины, во дворе-колодце, куда зашла Зина, чтобы усилить свою муку, горел приглушенный свет. Настольная лампа возле кровати. Крестовская знала об этом. Мука впилась в горло кровавыми клещами. Умирая от боли, Зина все смотрела на этот свет.

Целовал ли Виктор Дину так, как целовал ее? Говорил ли те же слова? И это выражение его глаз… Когда они засыпали на рассвете, насытившись теплом от друг друга и любовью… Таким же было выражение глаз?

Она плелась по улицам, не разбирая дороги. И звезды светили ей сверху, словно подписывая смертный приговор.

Через какое-то время Зина с удивлением обнаружила себя на Болгарской, стоящей под дверью Матвеева. Он был дома в такой поздний час.

— Ты? Я рад, — сказал Кирилл, но она тут же закрыла ему рот рукой.

— Молчи. Просто молчи.

Затем повела за собой в комнату…