Дневник самоходчика

Вечером попадаю в наряд караульным начальником. Времени для размышления — пропасть. Скучно здесь: сиди у моря и жди погоды. За час до полуночи случайно узнаю о запросе, который поступил в наш резерв из какого-то тяжелого самоходно-артиллерийского полка, формирующегося по соседству. Там будто бы недостает механиков-водителей… Оставив за себя помощника, спешу в штабную землянку к дежурному по части и прошу направить меня в тот полк. Пока меня снимали с караула, в штабе приготовили пакет с личным делом. Зайдя за своими вещами (шинелью и вещмешком) в нашу землянку, я не застал на своем месте Павла с Федором и отправился в дорогу один. Спотыкаясь в темноте, бодро топаю в новый полк для «прохождения дальнейшей службы», как значится в выданной бумажке. До расположения полка добрался минут за двадцать. Обнаружить его было нетрудно: левее торной дороги, столь памятной мне, то ближе, то подальше вспыхивали на короткое время яркие огни фар, доносилось знакомое урчание дизелей и лязг гусениц; потом стали слышны громкие возбужденные голоса. В ночном придорожном леске кипела жизнь.

Скоро оказываюсь возле двух машин-фургонов с раскинутыми антеннами, затем обхожу «Виллис» со спящим на сиденье шофером и чуть в стороне, под молодыми елочками, замечаю группу офицеров. Они толпятся перед небольшим столом. То один, то другой торопливо уходят, вместо них появляются новые. Подхожу поближе. Прямо с еловой ветки свисает над столом колпачок переноски. Из-под него падает на стопку бумаг яркий белый круг. У сидящего за столом человека освещены руки с тонкими сильными пальцами и нижняя часть худощавого лица с резкими — от соседства света и тени — морщинами возле уголков волевых губ. Он выслушивает доклады, отдает приказания и распоряжения, подписывает какие-то документы, вызывает кого-то. По тону, каким разговаривают с ним, догадываюсь, что это и есть командир. Только через несколько минут, когда он, освободившись, подпер подбородок рукой и устало смежил веки, делаю три шага к столу и, попросив разрешения обратиться, докладываю о прибытии.

Взяв мое направление и документы, подполковник быстро просмотрел их, отметил что-то в записной книжке и назвал номер моей батареи и фамилию комбата: старший лейтенант Березовский. На пару секунд командир полка снова прикрыл глаза, потом крепко надавил на них пальцами и со сдерживаемым раздражением произнес:

— Что там у вас, в резервном полку, людей, что ли, нет? Или позаснули в штабе все? Еще вечером через офицера связи просил направить ко мне командира машины и двух механиков-водителей… — Он заглянул на ручные часы. — Сутки кончаются, а оттуда ни ответа ни привета. Вот вы, техник-лейтенант, первая ласточка.

И тут меня осенило. Радостно бросаю руку к правому, виску:

— Разрешите, товарищ подполковник, найти механика и командира!

Он взглянул на меня с удивлением:

— Знаю их хорошо. Воюют с сорок второго и в тылу отсиживаться не любят.

— Сколько времени вам понадобится?

— Часа два, — ляпнул наугад я и испугался, но было уже поздно…

— Действуйте!

— Есть! Виноват, слушаюсь!

Беру с места в карьер и мчусь обратно в резерв. Но в землянке, на верхних нарах, где обосновалась наша троица, по-прежнему пусто. Утерши пот и поразмыслив минуту-две, прихожу к выводу, что, скорее всего, друзья мои могут обретаться сейчас в Птицеграде — центре притяжения временных обитателей всех окрестных лесов. Рысью продвигаюсь по шоссе, рискуя из-за темноты потерять на булыжниках каблук, а то и подошву: мои вапнярские сапоги «марки б/у» давно грозят развалиться. К счастью, на полдороге меня догнал «Студебеккер». Водитель, увидев мои отчаянные жесты, сжалился и притормозил. На ходу цепляюсь за задний борт, подпрыгиваю и переваливаюсь в кузов, защищенный от пыли брезентом.

Получасовые поиски (Птицеград невелик) завершились успешно. Голубки совершали ночную прогулку вокруг хорошо известного мне водоема.

Обратный путь до резервного полка проделали бегом. Павел и Федор без задержек получили свои документы, и мы в том же темпе продолжали движение в свою новую часть. Чуть позже двух часов ночи, потные и запыленные, предстали мы перед командиром полка, который продолжал работать на прежнем месте. Рядом с ним склонился над столом еще один подполковник, с усами. Подполковник Федоров (так зовут нашего командира) с удовольствием посмотрел на нас и коротко похвалил: «Молодцы! Спасибо».

И мы поспешили в свои батареи. Небо на востоке уже начинало сереть.

Машины в полк прибыли только вчера утром, экипажи еще не укомплектованы полностью (в моем, например, даже командира нет), а полк уже в очереди на погрузку.

Ночь, полная беготни и приготовлений, кончилась. Заметно рассвело, когда удалось наконец прилечь на новеньком, еще чистом брезенте, разостланном на земле, возле гусеницы самоходки.