Дневник Саши Кашеваровой

– Trust me! Словно сглазить боишься. Или это такая… жадность монаха. Когда монаху неприятно, что туристы заходят на святую землю. Так, едем дальше. В-третьих, ты перестаешь носить джинсы. Вообще. Когда у тебя половое затишье, ты всегда в каких-то чуть ли не пижамных штанах и в кардигане.

– Тебя послушать, так я одна из тех дамочек, которые используют в качестве хлебного мякиша на рыболовном крючке глянцевый образ, а, заполучив годного мужика, расслабляются и ноги перестают брить? Я тебя разочарую.

– Уверена, что ты прекрасно поняла, что я имею в виду. Хотя дурочку ты умеешь включать профессионально. Чин-чин!

А вечером позвонил Олег, и я сказала: «У меня месячные, но ты все равно заезжай, кино какое-нибудь посмотрим, пиццу закажем!» Он согласился, и, только повесив трубку, я вдруг осознала, что только что перевела наши отношения в новый режим. Своими руками. Ну то есть поганым своим языком.

17 марта

На конце позвоночника копчик, а мог бы быть хвост —
Артемоновский хвост, аккуратно подстриженный шариком.
Вас увидев, взмахнула бы им, как китайским фонариком.
Был бы вечер так нежен, дурашлив, приветлив и прост.
Я сижу на ковре подле вас, но я вовсе не он.
Я смотрю снизу вверх, но не пудель я вовсе, Мальвина я.
И собачьи глаза-черносливины, пластика львиная,
И под кожей распустится сердце, как дачный пион.
Понимаю команду «нельзя» и команду «ко мне»,
Принимаю послушно любые хозяйские правила.
В Вашем левом кармашке себя ненароком оставила,
Растворила себя в вашем глупом предутреннем сне.
От «нельзя» до «ко мне» словно поле холодное, минное.
Синекудрая ваша слуга, несмешная Мальвина я.

А вчера была такая слякоть, и я возвращалась по бульвару домой, а навстречу шли люди, которые гуляли с собаками; и те собаки, которые побольше, были преимущественно в смешных комбинезонах, а тех, которые поменьше, хозяева несли под мышками, отпуская только иногда. Трогательно очень.

18 марта

У одной моей знакомой ее кавалер попросил на память трусы. Новый формат пряди волос в медальоне. Высочайшая степень интимного доверия.

Приятельница затосковала. У меня, говорит, попа толстая. В порыве страсти этого можно не заметить, но если он увидит трусы вне контекста задницы, то сразу поймет, что их слишком много для статуса принцессы.

В результате она специально купила трусы на три размера меньше и торжественно ему вручила. Со словами, что это самые любимые, от сердца оторванные. И он их хранил, верил. Потом между ними много еще чего было, включая общих детей. И я не знаю, открылся ли ему Великий Секрет.

Однажды я познакомилась с девушкой моего бывшего бойфренда. Мы обменялись координатами, в том числе ссылками на ЖЖ. В тот вечер я зашла почитать ее блог, там было, конечно, и о нем – и вот с нарастающим удивлением я обнаруживала неприятное. Выяснилось, что бывший называет девушку прозвищем, которое когда-то придумала я и которым он называл меня. Это были не

обезличенные анекдотические котик, зайка или пряничек. С бойфрендом тем я рассталась безболезненно, с момента расставания до знакомства с девушкой прошло уже года полтора. Но я вдруг почувствовала себя так, словно меня обокрали.

Одна знакомая не далее как недели три назад приезжала жаловаться на изменившего мужа. Я отпаивала ее имбирно-мятным варевом на основе кагора, и мы вслух читали сентенции Ошо о свободе личности. Удивительно, но ее ранил не сам факт, что муж поехал с кем-то там в Париж, а то, что парочка поселилась именно в том отеле, в котором когда-то моей приятельнице было сделано предложение.

«Это так цинично, – говорила она. – Нет, я его отчасти понимаю. Недорогая гостиничка и почти центр. И там такие булочки дают на завтрак… С маком, соленые. Звучит как «буэ», но на самом деле – что-то невероятное… Он меня этими булочками с руки кормил, мы их так часто вспоминали…»

То, что он делил с кем-то священные булочки с маком и солью, расстроило ее больше, чем то, что он делил с тем же человеком двуспальную гостиничную кровать и парижские рассветы.