Дневник школьника уездного города N

Но все обошлось: в расписании ближайший фильм стоял только через полтора часа. Саша притворно надула пухлые губки – делала вид, что расстроилась. Мы прошлись вдоль афиш, какое-то время рассматривали буклетики с рекламой предстоящих премьер и фильмов, которые уже шли в прокате.

– Ой, смотри «Холодное сердце 2». Мне все говорят, что я похожа на Эльзу.

Она взяла буклетик с рекламой мультфильма и поднесла к лицу. Сходство действительно поражало.

– Да, – сказал я. – Ты такая же… красивая…

– Ой, ты меня смущаешь, – отмахнулась Саша.

Отогревшись, мы снова выбрались на улицу. Темнело быстро – у нас на глазах. Сумерки стремительно набирали силу. Мы в нерешительности стояли у витрин: Саша вполоборота ко мне, я – в шаге от нее. Держась за перила, она комментировала надписи на постерах. Мне захотелось положить ладонь сверху на ее руку. Я тоже облокотился на перила – мы оказались совсем рядом друг с другом. Она улыбнулась. Какое-то время мы молчали. Оно – время – казалось, свернулось змеей, уцепилось зубами за свой хвост, закольцевалось на одном миге, в котором я уставился на Сашу и не могу отвести взгляда, а она молча внимательно чего-то ждет.

– Уже темно, – нарушила молчание Саша.

– Да, зимой быстро темнеет, – сказал я.

Она провела рукой по перилам, сметая на пол собравшуюся за день мелкую изморось. Ее рука остановилась в миллиметре от моих пальцев, затем поползла обратно.

– А в Африке и летом рано темнеет, – сказал я.

– Правда?

– Да.

Мы смотрели на длинный оставленный ее перчатками след в тонком слое снега на перилах.

– Потому что там ближе к экватору, – сказал я.

– У них там тепло и снега не бывает.

– Это точно.

Вдоль всего бульвара зажглись пузатые фонари на тонких жестяных ножках. Сугробы заискрились, отражая желтые лучи света. Над киноафишами замигали новогодние гирлянды. Саша подняла голову и заглянула мне в лицо.

– Ну мне, наверное, пора, – робко сказала она.

– Уже?

Она пожала плечами. Я почувствовал, что с заходом солнца стало значительно холоднее.

– Я обещала родителям не задерживаться.

– А-а-а, – протянул я, не зная, что ответить.

Потом я проводил ее до остановки. Мы тепло попрощались – перед тем, как запрыгнуть в автобус, она обняла меня – я неуклюже погладил ее по плечу – и она скрылась за хлопнувшими дверями. Уже из автобуса она написала в Вотсап: «Спасибо за приятный вечер». И через минуту добавила: «Классно погуляли».

Я ответил, что мне тоже понравилось. А сейчас, остудив себя этим текстом, я вдруг задумался. Что она имела в виду? И что делать дальше?

8 января 2020. Среда

С субботы я не виделся с Сашей – она была занята, а я не находил достаточно веского повода, чтобы вытащить ее погулять. Только сегодня, когда после моего обычного вопроса «чем занимаешься?», она ответила, что валяется в кровати и смотрит «Текст» с Петровым в главной роли, до моих туго соображающих мозгов, наконец, дошло: надо звать ее в кино!

Это оказалось легче, чем в прошлый раз, и она сразу согласилась, прислав в ответ три смайлика – три танцующих в красном платье девицы. Передо мной вновь встали старые вопросы: это считается свиданием? должен ли я дарить цветы? означает ли ее согласие, что она не против стать моей девушкой, или кино – это все еще дружеский жест? Я не знал ответов на подобные вопросы, как не знал и что делать потом, после кино.

Я снова полез за советами в интернет. Там писали такую херню, что после пяти минут чтения у меня возникли сомнения в умственном здоровье пишущих в интернете людей. Чего только стоили рекомендации типа «на втором свидании вы должны сблизиться с вашей избранницей», дальше они советовали «потрогать ее» и «залезть в интимную зону»…

С другой стороны, откуда я знаю, как надо себя вести? Может, они правы?

Я припомнил, как мои друзья держали себя с девушками. Всегда уверенный в себе Игорь в школе общался с противоположным полом только по делу: если надо спросить что-то по урокам, или предложить помощь на физре, или уступить место на общем собрании, когда все стулья заняты. Со своей девушкой – хотя я видел ее всего раз на Новый год и плохо запомнил – он вел себя сдержанно, постоянно обнимал ее, а она жалась к нему – может, от холода, может, из-за нас.