Дневник школьника уездного города N

За спиной стоял храм. Впереди по Проспекту Мира одна за одной бежали машины. Над эстакадой торчал шпиль Останкинской телебашни и монумент «Покорителям космоса» – взмывающая вверх ракета. Я подумал: «Черт побери! Я все-таки сделал это! Я в Москве». И тут из-за облаков выглянуло солнце. А может, оно ниоткуда и не выглядывало, потому что весь день было пасмурно. И машины не неслись одна за одной, а намертво стояли в пробке. И ракету загораживали ветки деревьев… Какая разница? Тогда, сидя на лавочке и жмурясь от солнца, я поймал за хвост это короткое ощущение счастья…

Потом по Проспекту Мира мимо гостиницы Космос, памятника «Рабочий и колхозница», и академии МЧС я дошел до студенческого общежития. Через несколько часов ожидания меня заселили на шестнадцатый этаж к соседу-магистранту со второго курса Саше Кретову. Странный парень. На мои расспросы об учебе он кривился и отвечал, что ничего об этом не знает, потому что в университет не ходит: днем работает в страховой фирме, а ночью сочиняет абсурдные истории, чтобы лучше спалось.

А сегодня мне выдали студенческий билет. Непередаваемое чувство, когда открываешь его и поверх университетской печати видишь свое имя. Подумать только – если год назад кто-нибудь сказал, чем все это кончится, я бы ни за что не поверил…

Вечером Саша собрал соседей из ближайших блоков, чтобы все мы познакомились. В нашу тесную комнату набилось человек пятнадцать: парни и девушки – все они были из разных уголков страны: Архангельска, Тамбова, Тулы, Челябинска, Элисты, Ангарска, Липецка, Нальчика, Мурома, Абакана, Туапсе – каждый родом из своего «уездного города N».

Мы пили чай. Саша играл на гитаре. Играл он отвратительно. Не понимаю, кто дал ему гитару, и почему никто не попытался ее отобрать?! Но одна песня ему все же удалась. Начиналась она так: «Этот город странен, этот город непрост. Жизнь бьет здесь ключом. Здесь все непривычно, здесь все вверх ногами. Этот город – сумасшедший дом…»

В комнате затихли – все слушали песню. Я отошел к окну, чтобы не смотреть на окружающих, потому что в груди вдруг защемило – в глазах на мгновение потемнело, и сквозь темноту как будто проступили покачивающиеся от ветра макушки тополей у берега реки и над ними кусочек полосатой трубы завода. Наваждение тут же рассеялось. Внизу по улице медленно ползли трамваи. На светофоре зажегся красный. Трамваи встали. По пешеходному переходу с обеих сторон, словно вброд через реку, кинулись люди. Трамваи дождались зеленого, предупреждающе затрещали, разгоняя заснувших пешеходов, и неспешно поплыли дальше – каждый в своем направлении. Сразу за дорогой агрессивным красным цветом зазывал покупателей «Магнит». За ним теснились друг к другу девятиэтажки. А над их крышами видимые с другого конца города торчали восемь небоскребов Москва-Сити…

– Равномерней размещайтесь в каютах, иначе корабль даст крен. Я надеюсь, вы остались довольны прогулкой по славному городу N, – закончил песню Саша.

Вскоре все разбрелись по комнатам. Саша тоже ушел куда-то в ночь и пока не вернулся. Оставшись один, я запасся чаем, сбросил со стола все учебники, взятые сегодня из библиотеки, и сел за ноутбук, чтобы закончить дневник.

Завтра мой первый день в университете. Я немного волнуюсь. На самом деле мне чертовски страшно… Опять новый класс… Точнее, группа – двадцать семь незнакомых человек. Все повторяется… Как год назад… Все повторяется снова и снова. Даже тогда, когда, казалось бы, что-то заканчивается, что-то вновь начинается и повторяет то, что закончилось, но в более сложном виде.

Если вселенная бесконечна, то где-нибудь прямо сейчас с этого места начинается дневник какого-нибудь другого Кирилла. А для меня пришло время заканчивать. Завтра все начнется сначала. Дневник я с собой не возьму, потому что школьный дневник должен остаться в школе. И еще потому что за девяносто пять записей, выложенных в течение года, я, кажется, сказал все, что мог.

Меня зовут Кирилл Чаадаев, я учусь на первом курсе университета, и за последние три дня моя жизнь резко изменилась…