Дневник школьника уездного города N

Авдей вел себя с девушками развязано. Его смазливая как с обложки журнала внешность всегда притягивала их к нему. Некоторые буквально сходили по нему с ума. Он, довольно рано понял это и стал пользоваться. Девочек – серых мышек он не уважал и всячески над ними издевался. Бывало, он подсаживался за парту к такой девочке, которая по уши влюблена в него, – и он знал об этом – и начинал картинно признаваться ей в любви. Девочка краснела, робко что-то лепетала, стараясь отогнать его, а он галантно, напоказ, брал ее за руку, как в фильмах, и громко, чтобы все слышали, говорил ей на ухо, что она покорила его сердце, что он жить без нее не может, что он каждый день только о ней и думает… Причем ему обязательно нужны были зрители, коих он находил в Севе, реже в Тарасе, еще реже в свои театральные сцены он пытался втянуть меня. Сева всегда хвостиком бегал за Авдеем, и в такие моменты подхалимно посмеивался, Тарас ржал конским смехом, я кисло улыбался.

С теми девушками, которые нравились Авдею, он вел себя совершенно иначе. Перед свиданием он волновался, от обилия выделяемого организмом адреналина его зрачки расширялись до размеров пятирублевой монеты, и он обычно заливал страх парой банок «Ягуара», а потом закидывался целой пачкой жвачки, чтобы девушка не учуяла запах алкоголя.

Сева вел себя с противоположным полом… Он никак не вел себя. Я вообще ни разу не видел, чтобы Сева разговаривал с какой-нибудь девочкой. Мы все знали, что ему нравится Вика из параллельного класса, и он боится к ней подойти, из-за чего Тарас или Авдей постоянно над ним подшучивали. Весь декабрь они твердили ему: «Да подойди уже к ней!», – но я не придавал их словам значения – слишком был погружен в собственные мысли. Поэтому я очень удивился, когда на прошлой неделе Авдей сообщил, что Сева идет гулять с Викой.

Правда, этого так и не случилось. Они договорились на вчера. Или не договорились… Мы не смогли добиться от Севы внятного ответа. Я только понял, что он прождал ее около часа на морозе возле кафе «Гурман». Она не пришла. Написать ей в Вотсап или ВК он постеснялся.

– А че ты не написал ей? – спросил Тарас.

– Ну… я… – бубнил под нос Сева.

– Ты вообще хоть звал ее? – не унимался Тарас.

Сева насупился и, как обычно, залился краской. На все последующие вопросы он отвечал свое классическое: «отстань» и «отвали»…

С Сашей мы договорились пойти в кино на пятницу. Сегодняшний вечер уже на исходе, так что у меня остался всего один день, чтобы морально подготовиться. Я не имею права облажаться.

10 января 2020. Пятница

Сегодня ходили с Сашей в кино… Договорились встретиться заранее, за полчаса до сеанса. Саша, как и в прошлый раз, опоздала минут на десять – я смиренно ждал. Когда она появилась в раздвинувшихся перед ней стеклянных дверях, я невольно поднялся с кресла. Она, видимо, бежала: длинные золотистые волосы растрепались, на щеках горел румянец, шарф слегка съехал набок, оголив тонкую хрупкую шею, в которую, подобно вампиру, я впился глазами.

– Опоздала? – с досадой воскликнула она.

– Ни капли.

У нее на телефоне сбилось время, и она думала, что фильм уже начался. Я заверил, что без нее ни за что бы не вошел в кинозал.

На кассах я замешкался. Немолодая женщина в очках смотрела на нас поверх монитора компьютера, всем своим видом выражая недовольство. Я предложил Саше самой выбрать места. Она запротестовала, типа я мужчина – я должен принимать решения.

На мгновение я пришел в ступор. Места в середине кончились. Свободные, подсвеченные ядовито синим цветом, оставались только по краям, на первом и последнем рядах. В голове проносились мысли – под сверлящим, полным ненависти взглядом кассирши, они бессвязно мельтешили, подобно атомам в броуновском движении, сталкивались, создавая новые идеи. «Последний или первый?» – пытался сообразить я. «Последний ряд для поцелуев – что подумает Саша, если я его выберу? С первого ни хрена не видно. Придется два часа сидеть с задранной головой». Счетчик в углу экрана отсчитывал секунду за секундой. Саша рядом со мной переступала с ноги на ногу. Лицо кассирши постепенно багровело от злости.

Почуяв надвигающуюся бурю в сверкнувших за стеклами глазах, я быстро сунул деньги кассирше и назвал места на последнем ряду. Она неспешно протянула руку – так медленно, будто ее держали канатами, брезгливо двумя пальцами взяла у меня помятые купюры и громко, чтобы слышали все в вестибюле, переспросила:

– Вам на последний ряд?

Я мысленно проклял всю затею с кино. Трижды обматерил себя за то, что не догадался купить билеты через интернет, сглотнул вставший в горле ком – а хотелось выплюнуть его в лицо кассирше – и ровным голосом ответил:

– На двенадцатый.

Саша не возражала, а я старался на нее не смотреть. Получив билеты, мы пошли в зал. Дальше было только хуже. Фильма я почти не запомнил. Там какие-то российские полицейские в новогоднюю ночь подкатывали к одной из своих сотрудниц и параллельно пытались поймать преступников методами из старого доброго «Один дома».