Дневник школьника уездного города N

М-да, романтики тут маловато… А если серьезно: как мне сегодня вести себя с ней?

Еще я припомнил, как в лагере бегал ночью к девчонкам. Просто поспорили с соседом по комнате Никитой – тем самым, в драке с которым я умудрился отколоть зуб. Поспорили, что проснемся ночью и проберемся к девчонкам. Я типа ухаживал за одной, он – за другой. Воспитательница среди ночи заподозрила что-то неладное – видимо, мы недостаточно тихо мимо нее крались. Она проснулась, пробежала по комнатам и, увидев, что нас нет в своих кроватях, устроила масштабный обыск.

Самое забавное, когда мы пришли в комнату к девочкам, та, за которой «ухаживал» Никита, прогнала его; моя, ничего не понимая спросонья, только натянула одеяло до подбородка. Я сел на край кровати, глупо сказал что-то вроде «привет, спишь?» и как идиот пялился по сторонам, не зная, куда деть глаза. Она даже ответить не успела – воспитательница принялась рыскать в крыле у девочек. Никита сразу сдался – он соврал, будто искал туалет и в темноте перепутал комнаты. Удивительно, но его неискреннему бреду поверили. Я же не придумал ничего лучше, как спрятаться под кроватью. Меня искали минут тридцать. Воспитательница осмотрела все шкафы во всех комнатах, разбудила всех девочек и чуть ли не заставила их выпотрошить наволочки, и только в последнюю очередь она догадалась посмотреть под кровать. Потом в качестве наказания в одних трусах я пару часов простоял на ковре в коридоре, а возмущенная воспитательница беспрестанно повторяла: «Ишь! По девкам бегает! Писюн еще не вырос, а уже по девкам!» Тогда я не понимал, чего она так испугалась, а сейчас не понимаю, зачем мы вообще к ним поперлись. Нам было лет по двенадцать. Мы даже не представляли, что будем делать, когда окажемся рядом с ними.

Маршрутка выплюнула меня на остановке, и чтобы не опоздать на первый урок, я бегом бросился в школу. А там завертелась учеба: по алгебре сходу дали контрольную, «чтобы освежить память после каникул», по русскому – эссе, по истории – тесты. На большой перемене после урока нас попросили не разбегаться: завуч толкнула длинную двадцатиминутную речь о том, что во второй половине года, «то есть уже с сегодняшнего дня», нам всем стоит особое внимание уделить предметам, по которым мы сдаем ЕГЭ. Она заверила, что учителя по остальным предметам теперь будут более снисходительны к оценкам, зато по этим, по «егэшным», нагрузка вырастет втрое.

В общем, день прошел как-то скомкано. Мы с Сашей едва смогли обмолвиться парой слов.

15 января 2020. Среда

Третий день в школе после каникул, а такое ощущение, будто не было никакого перерыва в две недели. Все идет своим чередом, плывет в привычном обыденном русле: на алгебре Дима бормочет свой полубезумный бред – кажется, я даже успел по нему соскучиться; на физике я нещадно, не вдумываясь в смысл написанного, скатываю у Миши; на истории и обществознании – он у меня. На переменах по коридорам от кабинета к кабинету ходим теперь вдвоем с Сашей: мы не сговаривались – получилось само собой.

Учителя по непрофильным предметам действительно присмирели – два дня уже по химии и биологии не задавали домашку. Хотя я бы и так ее не делал. По всей видимости, из школы меня не попрут: вторую четверть я закрыл нормально, и теперь все учительские силы брошены на подготовку к ЕГЭ.

Правда, есть и обратная сторона. У преподов профильных предметов сорвало башню: как сумасшедшие они носятся со сборниками задач, толстенными фолиантами, полными тестов, тонкими книжками с комментариями и пояснениями к развернутым ответам по тем или иным предметам. А в коридорах все чаще слышен задаваемый в пустоту вопрос:

– Куда собираешься поступать?

Мороз на улице сошел на нет. В чистом голубом небе, лишь изредка расчерченном тонкой полоской белого облака, ярко, но впустую, без тепла, светит далекое зимнее солнце. И все же температура уверенно перевалила за ноль в положительную зону и твердо держится в районе одного-двух градусов. Серые, с угольными разводами сугробы боязливо жмутся от тротуаров к корням деревьев и холодной влажной земле. Каждый день от них убывает – каждый день они становятся все меньше. Такое ощущение, что весна уже близко.

Мы с Сашей после школы не сразу разошлись по домам.

– Ты спешишь? – спросил я.

– Сегодня нет, – ответила она. – Завтра к репетитору, а сегодня я до вечера свободна. А ты?

Я тоже не спешил, и мы, зайдя за угол школы, взялись за руки и направились по Бульвару Мира мимо Вечного Огня с мемориалом солдатам Великой Отечественной и дальше мимо недавно выстроенной церкви до конца бульвара, иронически заканчивавшегося Дворцом Бракосочетаний. Дальше идти было некуда. Тогда мы свернули на соседнюю улицу. После долгой прогулки руки даже в перчатках замерзли. Саша зябко водила плечами. Мы дождались у первого попавшегося подъезда, пока кто-нибудь выйдет, и завалились туда греться. Там с полчаса мы не отлипали друг от друга, целовались, пока нас не прогнал какой-то мужик с двумя громадными черными доберманами.