Дневник школьника уездного города N

На наш маленький город, уютно разместившийся у самой границы между равниной и горами, вновь обрушились холода. Надеюсь, ненадолго. Надеюсь, зиме не удастся ее реванш, и сегодняшнее движение ртутного столба вниз – это всего лишь жалкая попытка погоды соответствовать названию календарного месяца, потому что в душе у меня весна. Кажется, у всего города – весна. Однажды ощутив сладость предвесеннего тепла, мы уже не можем – мы, как наркозависимые, требуем еще и еще солнечных лучей, и лета – скорее лета, много жаркого, солнечного лета, вместе с которым придет окончание школы и… экзамены.

Черт… Уже миновало половина февраля. Через две недели – март. А там апрель, и май, и ЕГЭ. Мы постоянно пишем эти пробные ЕГЭ, и еще ни разу я не набрал достаточное количество баллов, чтобы считаться не тупым. Сегодня вот писали пробник по русскому, хотя с ним у меня более-менее нормально. Только с пунктуацией бывают проблемы: не знаю как правильно – леплю знаки препинания наугад, следуя слепой воле интуиции. А вообще я автор: захочу – буду долбить. Точкой. После. Каждого. Слова. И в конце поставлю многоточие, типа там кроется глубокая мысль…

После русского стояла спаренная биология. В последнее время вместо того, чтобы слушать про кольчатых червей (или что мы там проходим), мы с Димой играли в шахматы на телефоне. Началось наше соперничество в начале недели, и вот уже четыре раза подряд я ему проиграл. После последнего поражения я, расстроившись, в сердцах чуть не удалил шахматы с телефона. Неужели я настолько туп, что ни разу не смогу у него выиграть? Сегодняшняя партия не состоялась.

На перемене мы с Сашей и Мишей стояли под лестницей на второй этаж. Мимо носились восьмиклассники с полными валентинок коробками. Саша с Мишей вспоминали, как раньше сами участвовали в этой вакханалии анонимных признаний, а потом в десятом классе типа стали слишком взрослые «для всей этой фигни». Не припомню, чтобы у меня в предыдущей школе кто-то устраивал нечто подобное. Хотя, может, раньше я просто не обращал внимания на четырнадцатое февраля.

Прозвенел звонок на урок. Миша двинулся вверх по лестнице к кабинету биологии. Саша, задумчиво глядя в телефон, осталась на месте. Миша сделал несколько шагов и остановился.

– Вы идете? – спросил он.

Я тоже шагнул на лестницу, но Саша не двинулась с места.

– Ты иди. Мы сейчас догоним, – сказала она Мише.

Тот некоторое время колебался. Он не сводил с Саши глаз, будто стоило ему отвернуться, и она исчезнет. Саша не отрывалась от телефона. Миша тяжело продолжил восхождение на второй этаж.

Когда его спина скрылась из виду, Саша убрала телефон в сумочку и, как-то загадочно прищурившись, с полуулыбкой на губах сказала:

– А давай не пойдем на биологию?

Я не поверил. Никогда раньше не замечал, чтобы она пропускала уроки без уважительной причины. «Она просто дурачится», – подумал я и сразу согласился.

– Тогда встретимся за углом школы, – бросила она и, засмеявшись, куда-то убежала.

Я оделся в гардеробе, незаметно выскользнул на улицу, приготовился ждать. Меня не покидало ощущение дурацкого розыгрыша. Такое чувство у меня появляется всегда, когда я в чем-то не уверен. Может, это из-за Авдея с Тарасом, которые постоянно над всеми издеваются, и раньше я боялся, что когда-нибудь они доберутся до меня.

Саша появилась внезапно. Она выскочила из-за угла с криком: «А вот и я!» И потом спросила:

– Так куда пойдем?

Я растерялся от неожиданности.

– Не знаю.

Я все еще не мог поверить, что Саша исполнила свою угрозу прогулять уроки.

– Зато я знаю! Иди за мной.

Она круто развернулась на месте. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Вообще-то у меня были кое-какие планы после школы, и Сашин внезапный порыв их нарушал, поэтому пришлось подстраиваться походу. Я пытался добиться от нее, куда мы идем, но она только трясла головой, отчего ее волосы веером рассыпались над откинутым капюшоном куртки.

Мы дошли до остановки, откуда Саша всегда уезжала домой. Я начинал догадываться, к чему идет дело. Нужно было срочно исполнять свою задумку. Я сказал, что мне нужно в магазин. Она в шутку изобразила смертельную обиду – недовольно надула губы.

Зайдя за остановку, где она не могла меня видеть, я бегом рванулся во дворы, обогнул дом и, весь растрепанный, с отдышкой, вбежал в цветочный магазин, где ткнул пальцем в первые попавшиеся розы, сунул кассиру деньги и бросился обратно к остановке.

Увидев цветы, Саша растаяла. Пока мы ехали в автобусе, она улыбалась, опустив взгляд в пол, и изредка стреляла в меня острыми глазками. Мы почти не говорили. Саша смеялась без повода, и с моего лица не слезала улыбка – аж болели скулы. Сашины глаза блестели. Мы держались за руки, и, казалось, автобус везет нас двоих куда-то в счастливое будущее… Потом мы оказались перед подъездом девятиэтажки в новом районе. Саша набрала код домофона. Дверь с писком распахнулась. Лифт поднялся на последний этаж. Щелкнул замок под нажимом ключа. И я очутился в Сашиной квартире.