Дневник шпиона

Не могу сказать, чтобы я был очень доволен своим положением. Политические увлечения Мабель противоречат моему представлению о семейном счастье. У нас страшная толкотня в доме целый день. У Мабель секретарь и стенографистка. Она получает очень много писем от безработных и больных женщин, и старается всем ответить. В этом главным образом выражается ее помощь. Очень редко она дает мне поручения отвезти по какому-нибудь адресу немного денег или порошки аспирина. Остальное время она принимает посетителей, устраивает парламентские завтраки, ездит в парламент и на заседания разных обществ. Мне она безусловно доверяет. Но я не извлек из этого никакой пользы, как, впрочем, и из моего секретного аппарата. В доме говорятся главным образом глупости, передавать которые Черчиллю было бы верхом бестактности. Мой дед очень стар и часто смешон в своих рассуждениях. Но все же он мне ближе до духу, нежели Мабель, которая видит спасение Англии в усах Макдональда.

Сам Мак и за ним вся его партия отлично понимают, что ничем не могут помочь делу. У них появился свой конек. Они кричат на всех перекрестках, что у рабочих нет большинства в парламенте и что руки их поэтому связаны буржуазными партиями. Конечно, это резонно. Но ведь их никто и не собирался допускать к власти всерьез. Все, что они пока успели сделать, смехотворно. Например, для того, чтобы уменьшить безработицу, Мак предложил заложить пять крейсеров. Разумеется, консерваторы проголосовали за это предложение обеими руками. Все остальные обещания лейбористов пока остаются на бумаге. Отношения с Россией не двинулись дальше признания, хотя и поговаривают иногда, что Англия намерена дать денег России. Но никто не верит этому — ни консерваторы, ни либералы не пойдут на такое безумие.

Но все-таки под защитой Рабочей партии коммунисты оперились. У них около десяти тысяч членов, конференции и даже что-то похожее на прессу. Иногда я проглядываю их листки. Они пишут невероятные вещи. Особенно отличается Кемпбел, редактор газеты.

Положение напряженное, и я чувствую, что скоро, вероятно, начнется новая борьба. Все говорят, что Макдональд не продержится до Рождества.

9 августа. Передают, что договор между Англией и Россией вчера подписан. Конечно, эти подписи ничего не значат: парламент никогда не утвердит этого соглашения. Ведь говорят, что правительство решило гарантировать заем России…

Рабочее правительство вздумало распоряжаться не своими деньгами. Пролетарии наверно не потеряли ни копейки от русской революции, а потому готовы дать русским еще. Но мы имеем право стоять на другой точке зрения.

Деда я застал сегодня в невероятном возбуждении. Я даже начинаю опасаться за его здоровье. Он кричит на всю квартиру, как не кричал никогда. Попугай орет еще громче его:

— Русские должны заплатить долг…

Дед учит птицу продолжать эту фразу:

— А наши идиоты хотят им дать еще.

Однако попугай не может одолеть этой премудрости. Но и без того картина получается тяжелая. Я никогда не думал, что политика может действовать на стариков и птиц так возбуждающе. Дед — спокойный, в общем, джентльмен — заявил мне пресерьезно:

— Если они заключат договор с русскими, я уеду из Англии. И многие мои знакомые уедут тоже.

Но куда дед собирается уехать? И кого он хочет запугать этим? А главное, зачем уезжать, когда проще свернуть голову Макдональду? Я успокоил деда сообщением, что Мак провалится как раз на вопросе о России. Дед сказал:

— Как только лейбористы вылетят из министерства, я заживу спокойной жизнью. Теперь я не могу спать. Я гуляю по ночам мимо Английского банка, смотрю, чтобы не вывезли денег в помощь России.

Вернувшись от деда, я застал в вестибюле литейщика Тортона, того самого, у которого мы пили чай во время канвасса. Он пришел к Мабель, чтобы кое-что узнать. Первый его вопрос был:

— Если мы заключим договор с Россией и предоставим ей кредит, безработица уменьшится, не так ли?

Мабель подтвердила это. А я спросил:

— Ваши братья все еще без работы?

— Да, сэр.

— И они не хотят ехать в Австралию?

— Нет, сэр. Какой смысл уезжать из Англии, когда у власти стоят рабочие? Недолго осталось нам терпеть. России нужны машины. Как только договор с ней будет подписан, наша промышленность развернется.

Мне стало смешно от таких рассуждений. Я сказал:

— А все-таки было бы лучше, если бы ваши братья подумали о поездке. За морями легче найти работу.

— Это невозможно, сэр. Тортоны никогда не уезжали из Англии. Мы уж лучше подождем.

И он ушел в убеждении, что дела налаживаются.

9 октября. Вчера произошло то, чего все ждали уже давно. Правительство Мака потерпело поражение в палате.