Читаем Дневник. Том IV. 1862. Душеполезные наставления. Познай самого себя полностью

† Не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем изо уст Божиих (Мф. 4, 4; Втор. 8, 3). И опыт говорит нам, что не о хлебе едином жив будет человек: ибо жизнь от хлеба — жизнь низшая, чувственная, мало пользующая душу, но о всяком глаголе, исходящем изо уст Божиих. И как еще жив–тο бывает человек от глагола Божия! Преисполнен жизнию, так что в преизбытке этой жизни говорит: что ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? Изчезе сердце мое и плоть моя! Боже сердца моего, и часть моя, Боже, во век (Пс. 72, 25 26). И тако не пецыся, что тебе есть и пить; всех бо сих языцы ищут (Ср.: Мф. 6, 31, 32), люди не ведущие Бога и не имеющие упования (Ср.: Еф. 2, 12). Жизнь тебе нужна? Вот, Я — твоя жизнь.

† Высшую небес Владычицу мира[418], то есть высшую Херувимов и Серафимов, ибо иод небом разумеются Силы небесные.

† Церковь, как водоем, исполняется Духом Святым, или как сионская горница, исполненная дыханием бурным, символом Духа Святого, и ниспустившимися огненными языками (Деян. 2, 2–3). Этим она отличается от обыкновенных жилищ человеческих. В церкви, так сказать, плаваешь в благодати Божией; одет весь благодатию Божиею; носишься, как дитя на руках <матери>, благодатию Божиею. В мире же суета, полнота князя власти воздушныя (Ср.: Еф. 2, 2). Поэтому несправедливы те, которые говорят, что все равно <где> молитва Богу: дома или в церкви.

† Как легко от малоядения душе и телу! Как мало требуется сна! Какая трезвенность души!

† В Священном Писании говорится только о любви к Богу и ближнему и нигде не говорится о том, чтоб мы любили деньги, пищу, питие, одежду, жилище или что–либо другое; напротив, любовь к благам мира сего, пище и питию и другим прямо осуждается и предается справедливому посмеянию. Богач с своими помыслами о наслаждении земными благами и с словами; душе, имшии много, блага, лежаща на лета блага: почивай, яждь, пий, веселися, — осуждается и называется безумным: Безумие! В сию нощь душу твою истяжут от тебе: а яже уготовал ecu, кому будут? Тако собираяй себе, а не в Бога богатея (Лк. 12, 19–21), то есть не богатея любовию к Богу и ближнему. † Апостол Павел так подвергает осмеянию пристрастие к пище и питию людей, не верующих воскресению Иисуса Христа и воскресению мертвых: да ямы и паем, утре бо умрем (1 Кор. 15, 32). — Видишь: думать только о пище и питии, только есть и пить — есть дело язычников, не имеющих упования (Ср.: Еф. 2, 12; 1 Фес. 4, 13) вечной жизни.

† Как для тебя все есть Христос, гак ты будь всем, для ближних, и особенно — своих, и ничего для них не щади.

† Уповающий па Бога и подающий милостыню уехал из дома, да как будто не уехал, потому что Христа хранителем дома своего вместо себя оставил, Такого Хранителя, Который в тысячу раз лучше его самого. Аще не Господь сохранит град или дом, всуе бде стрегий (Пс. 126, 1). — И так он едет спокойно в другой город или село и говорит: я оставил у себя дома Славного Хранителя — Господа, Он у меня похозяйничает.

† 1 Коринфянам 8.12. Согрешая против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа. Берегись в чем–либо согрешать против братьев и уязвлять их совесть: видишь, ты согрешаешь против Самого Христа. Тем паче не греши против отца и матери.

† Душе, ищущеи Его (Бога), сказано, благо и надеющейся с молчанием спасения Божия (Плач. 3, 26).

Будем, якоже языцы и якоже племена земная, служити древу и камению (Иез. 20, 32); подобное тому, что было с иудеями, есть и у нас. И у нас служат христиане древу — только в виде не идолов, а в виде отличной мебели — зеркал, столов, стульев, шкафов, комодов, фортепиано.

Служат и камению — в виде разных статуй, драгоценных камней, каменных роскошных дворцов, разных мраморных вещей. Ибо все, к чему мы привязываемся сердечно, есть идол наш. Иезекииль 20.32.

† Когда будешь считать себя хуждшим, мерзостнейшим всех, тогда не будешь ни па кого злобиться, а будешь рад и тому, что на тебя благосклонно смотрят, беседуют с тобою. Злоба от гордости и превозношения, от того, что видим в других легкие грехи, или сучки, то есть малые слабости, а у себя бревна не видим (Ср.: Мф. 7, 3), то есть многих важных и тяжких грехов. — О! Постарайся смирить себя, всякий христианин: и ты удобно избежишь путем смирения всякого греха и удобно взойдешь на высоту добродетели. Призри на смирение рабы Своея (Ср.: Лк. 1, 48). Призри на молитву смиренных и не уничижи моления их (Пс. 101, 18).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное