Дневники. 1984

24 мая, четверг. Обнинск. Приехал вчера. Сразу же поехал в церковь, в Спас-3агорье. Какое-то удивительное чувство охватывает меня в храме, будто я пытаюсь вспомнить детское, забытое. Очень хочется поверить и примкнуть душою. Во всяком случае, не «бессмертие» и «бездетство» тянет меня в церковь, а нечто большее. В церкви вспоминаю одну и ту же картину из давнего: покупку на рынке в Калуге Евангелия. Как только такие книги продают и как их покупают! Продавала какая-то женщина с платка или рогожки, разложенного на земле. Я читал Евангелие вслух неграмотной бабушке Евдокие Павловне. Вспоминаю опять реку, огромные льдины на берегу в половодье, и дальше картина раздваивается: мы сидим с бабушкой на скамейке, и я читаю: «Енох родил...» или бабушка в сером суконном пальто, с фигурными прошивками, от «тех времен» идет в «штунду», я помогаю ей, и мы ищем молельный дом баптистов. Поразителен ее приход к вере. Кто «совратил» ее, рязанскую крестьянку, воспитанную в строгой и привычной религиозности, в другую веру? И как прочно она поверила именно в эту, без икон и хоругвей, церковь. Господи, Господи, обрати меня хоть в какую веру, но только всей силой душ и... Утром еду в Москву на приемную комиссию в Литинститут. Все время читаю присланные работы и над каждой много думаю. В отличие от любого другого института здесь «испортить» или «создать жизнь» предоставляется не самому студенту, а преподавателю.

29 мая,вторник. Сегодня избрали Ельцина. Душа моя протестует, но думаю: может быть, к этому политику я подхожу предвзято как к человеку?

Вечером сидел и смотрел альбом «Благовещенский собор» и вдруг впервые не умом, а сердцем, всем естеством понял, вдруг нашло: тихо и спокойно для меня зазвучали иконы. Не как картинки, а как реальные живые сюжеты.

Хочется заниматься реальным милосердием. Душа моя невостребо­ванна.

Мой новый роман встал на картине семейной жизни. Звонил из Горького Слава Филиппов. Он прочел «Технику речи». Очень хвалил и передал мнение своих студентов: «Есин — очень несчастен в любви». Вычитали!

5 июня, вторник. Все утро разговаривали с Элей Шугаевой — интервью для «Литгазеты». Все записал и на свой магнитофон. Надо расшифровать и внимательно посмотреть. Информационный повод — юбилей радищевского «Путешествия». Был в «Сов.России» у С.П., вечером заходил к Валере Юдину. Долго говорили о Горбачеве, о ситуации. Как Горбачев заискивает перед публикой!

6 июня, среда. Появилось заявление «независимых писателей». Мы об этом много и давно говорили с Шугаевым и А. А. Михайловым. Хорошо, что почти нет случайных людей, но удивительно — все здесь русские, именно русскому, наверное, сердцу ближе всего независимая позиция. Обидно, что наши устроители засуетились и не дали возможность В.И.Астафьеву стать первым в этом заявлении. В этой композиции сильнее всего был бы алфавитный принцип.

11 июня, понедельник. Весь день провел в «Литгазете». Эля Шугаева очень прилично сделала мою статью. Тем не менее я все время караулил, делал вставки, следил за сокращениями и дуростью начальства.

13 июня, среда. Вечером видел Сергея Ивановича, говорили об архитектуре. Под мозаиками Коринова в метро не душно. Метро вообще меня занимает. Читаю книжечку Ивана Панкеева о 30-летних. Написано жидковато, много журнализма, но сама информация нова и систематизирована. Обратил внимание на мысль, что критика — это текущая философия.

25 июня. Занят лишь двумя вещами: своим новым курсом в Литинституте и романом.

Еще немножко почитываю. Прочел «Убийство евреев в Бердичеве» Гроссмана — произвело впечатление скрытой, затаенной, почти не возникающей на поверхности страстью; какая-то новая ипостась современного эпоса, прочел «Проект Вышинского» Аркадия Ваксберга. Последнее просмотрел с жадностью: в романе я многое проделал, что он уже давно открыл. В частности, его соображения относительно преподавания пения в школе. У меня — балет.

Политические страсти все время на периферии; в моем возрасте уже можно иметь достаточно доказательств, что все это — грязь. Милые общественные деятели уверяют народ, что надо еще потерпеть. За этим терпением проходит жизнь.

В «Литгазете» объявили, что «Апрель» скоро выйдет, значит появится мой «Венок геодезисту».

Крепко я купился со сроками в этом альманахе.

2 июля, понедельник. Любимое мое время года с длинными, светлыми вечерами, — вершина года, пик жизни.

Мало пишу в дневнике, ленюсь. Но все, что происходит, по сути, меня мало трогает. Волнует только, что так все бурлит и перерыто, что не останется места для могил. Недавно получил из Костромы книжку от Виктора Бочкова — на одной из первых страниц написано: в райкомовском гараже, где-то в Кологриве, нашлась чугунная плита с могилы графа Федора Толстого — «вернулся алеутом и крепко на руку нечист». Что делается в нашей стране! Отбило у всех память и совесть.