Дневники

Вчерашняя речь Черчилля очень хороша как речь, но из нее невозможно извлечь какую-либо информацию. Единственный надежный факт, который мне удалось уловить, был тот, что во время Ливийской кампании Уэйвелл ни разу не смог собрать в одном месте более двух дивизий, скажем 30 000 человек. Слушал речь на посту ополчения. На людей она произвела впечатление, даже растрогала. Но я думаю, среди них только двое были люди с доходом менее £5 в неделю. Риторика Черчилля действительно хороша, на старомодный манер, хотя мне не нравится его подача.

Как жаль, что он то ли не может, то ли не хочет, то ли ему не разрешено хоть раз сказать что-то определенное!

2.5.41

Вчера утром явился от –{461} человек кроить чехол для нашего кресла. Обычный тип драпировщика – невысокий, опрятный, немного женственный, повсюду у него целые гнезда булавок. Он сообщил мне, что в этот день то был его единственный заказ для дома. Почти все время он кроит чехлы для орудий, которые, по-видимому, шьются примерно так же, как чехлы для стульев. – – в основном этим и зарабатывают, сказал он.

3.5.41

Количество эвакуированных из Греции сейчас оценивается в 41 000–43 000, но при этом утверждается, что у нас там было меньше людей, чем считалось, возможно около 55 000. Потери предположительно составляют 3000, а в плену, вероятно, 7000 или 8000, что совпадает с немецкими цифрами{462}. Говорят, что потеряно 8000 машин, полагаю, машин всех видов. Никаких упоминаний о потерях кораблей, хотя сколько-то должно быть утрачено. Спендер, один из австралийских министров{463}, публично заявил, что «винтовки столь же бесполезны против танков, как луки и стрелы». Это в любом случае шаг вперед. Очевидно, в Ираке происходит то, что можно считать войной. Это даже в самом лучшем случае катастрофа…. С большой вероятностью, мы даже не будем иметь настоящего дела с так называемой армией Ирака, которую можно было бы, без сомнения, разбомбить вдребезги за несколько часов. Либо какое-то соглашение будет подписано, по которому мы отдадим все и подготовим сцену, чтобы на ней вновь повторилось то же самое, либо вы услышите, что иракское правительство контролирует нефтяные скважины, но это неважно, потому что они согласились предоставить нам все необходимые коммуникации и т. д., и вскоре вы услышите, что немецкие эксперты прибывают на самолетах или через Турцию; или же мы будем держать оборону и ничего не предпринимать, пока немцы не ухитрятся транспортировать свою армию по воздуху, и тогда мы будем сражаться в неблагоприятных условиях. Как ни присмотришься к политике британского правительства – и это тянется без единого перерыва с 1931-го, – возникает такое же чувство, как если надавить на педаль газа в машине, где работает лишь один цилиндр двигателя, – чувство смертельной слабости. Заранее точно не известно, как они поступят, но зато известно, что ни в каком случае им не удастся достичь успеха или даже начать действовать, прежде чем станет слишком поздно…. Любопытно, как сравнительно уверенно себя чувствуешь, когда речь идет просто о битве, и каким беспомощным – когда речь идет о стратегии или дипломатии. Заведомо известно, что стратегия британского консервативного правительства обречена на провал, потому что отсутствует воля достичь успеха. Их сомнения, допустимо ли нападать на нейтральные страны – принципиальная разница в стратегии между нами и немцами в этой войне, – всего лишь симптом подсознательного желания проиграть. Люди не маются совестью, когда сражаются за дело, в которое верят.

6.5.41

Турки предложили свое посредничество в Ираке; вероятно, это дурной знак. В Иране мобилизация. Американское правительство прекратило поставки военного оборудования СССР, само по себе это хорошо, но, вероятно, тоже плохой знак.

Удивительное зрелище на станциях метро, когда проходишь там поздно вечером. Более всего поражает сложившаяся тут опрятная, нормальная, домашняя обстановка. Особенно молодые супружеские пары, тип домовитых и осмотрительных людей, которые склонны приобретать дома у строительных компаний, лежат рядышком, закутавшись в розовые покрывала. Там и сям видишь большие семьи: отец, мать и несколько детей, все улеглись в ряд, как кролики на прилавке, и выглядят так мирно, уснув под ярким светом ламп. Дети лежат на спине, похожие со своими розовыми щечками на восковых кукол, и все крепко спят.

11.5.41