Дневники Энди Уорхола

Я работал всю вторую половину дня, а потом смотрел телефильм «Холокост», без конца выжимал для себя свежий сок из грейпфрутов, подливал в него водку и то и дело отключался. Вот на экране отравили газом маленькую девочку. Я думал о том, что на самом деле все живут в своем собственном маленьком мире. Тебе говорят: делай то-то и то-то, а ты вообще не знаешь, что к чему, это ведь они знают – те, что наверху, и ты полностью в их власти. Те же немцы, может быть, в самом деле говорили: евреи такие ужасные люди, что приходится их убивать, – но ведь, с другой-то стороны, они жили бок о бок с ними, очень давно, они же были их соседями, они же знали, что евреи вовсе не ужасные. Это как когда ложишься в больницу: тебя забирают туда и потом делают с тобой, что заблагорассудится, а ты ничего не знаешь про их мир. Или если ты вкладываешь деньги в произведения искусства: ты просто доверяешь людям. Или инвестируешь в акции: ты сам не знаешь, что к чему, поэтому принимаешь на веру, что тебе говорят, – вот это хорошо, а это плохо. То же самое в спорте. Или террористические группы: где-нибудь на улице тебе сунут что-то в руки, они ведь живут в своем собственном мире. Но все равно, если сейчас кто-то скажет: «Пора то-то и то-то сделать с этими пуэрториканцами», – вот ты, конкрентно ты, – сможешь? Нет. А как же они смогли? Ты подумай о ком-то из тех немцев, кого ты знаешь лично: вот они – смогли бы, а? Но если лишь раз на такое пойти, потом уже сможешь и еще раз и еще, это уж точно. Значит, после того, как они однажды совершили это, потом, наверное, им все это было уже нетрудно.

Понедельник, 17 апреля 1978 года

Сегодня закрыл офис рано, потому что надо было пойти посмотреть, как играет Том Кашин в премьере спектакля «Лучший бордельчик в Техасе», этот мюзикл шел в зале на Второй авеню и 13-й улице (такси до театра 2,30 доллара). Пришлось платить за билеты – бесплатных нам не досталось (23 доллара). Номер, в котором выступает Том, был прямо перед антрактом, и он хорошо все исполнил, очень был забавен. Ему много аплодировали. Я вышел из театра в восемь.

Потом я напялил смокинг с джинсами и помчался к Ли То[517]. Оказалось, что я приехал слишком рано, но позже, когда появились Боб и Фред, каждый из них за меня извинился, сказав, что я немного опоздаю, – они не поняли, что я уже там. Был ужин в честь супругов ван дер Кемп из Версаля, и были супруги Херринг из Хьюстона, была Мэри Макфэдден[518] и Тэмми Граймс[519]. Я сглупил, сказав Тэмми: «О, на вас платье, которое сделала Мэри», а она ответила: «Нет-нет, это от Фортуни». А я упомянул Мэри только потому, что когда я недавно сказал кому-то: «О, на вас платье от Фортуни», мне ответили: «Нет, от Мэри Макфэдден». Позже сама Мэри показала мне, в чем разница: у нее кайму подрубают на швейной машинке, а у Фортуни – вручную. Потом была вечеринка в «Хурра» в честь представления, в котором участвовал Том, и мы отправились туда, ненадолго заехав в «Студию 54» (такси 3 доллара). Пока мы были там, меня нашел Хальстон, он сказал, что в клубе сейчас Лайза с Барышниковым, которым срочно нужно поехать взглянуть на портрет Лайзы. Ну, мы отправились в «Олимпик тауэр», и им очень понравились мои работы. Они действительно отлично выглядели. Барышников потом еще долго про них распространялся. И он рассказал мне, что у него все случилось из-за матери: когда ему было восемь лет, она пробудила в нем интерес к искусству и к музыке, к гриму и к моделированию одежды, и у него даже была возможность читать «Харперс базаар», поэтому он знал про арт-директора Бродовича[520]… Я не знаю, где в России это было, в каком городе, наверное, в большом. Я заговорил про Крисси Берлин, ведь это она помогла ему убежать, и он сказал, что это просто женщина, которая ему некоторое время нравилась, и что вообще ему любая девушка нравится недолго. Он сказал, что его первой любовью была Макарова – ради него она ушла от мужа, но потом все же передумала и вернулась к мужу, а в прошедшем году, когда она вновь выходила замуж, он поехал на ее свадьбу в Сан-Франциско, и вот там он к ней ничего такого, прежнего, не ощутил. Он был ее шафером, а она выходила за какого-то богача[521].

Вторник, 18 апреля 1978 года

Наконец-то я докрасил этот BMW, он у меня черный с розовыми, накатанными по трафарету цветами. Может быть, в этом найдут какой-то особый смысл. Хорошо бы.