Дневники Энди Уорхола

Та к о й чудесный был день. Жаркий, сухой, дул ветерок. Я пошел бродить по даунтауну, раздавая Interview на Ист-Сайде. Заходил в некоторые магазины, купил то, что может дать идею для рисунков. (Сарсапарель – 49 долларов). Сегодня понедельник, большинство магазинов закрыто. Я искал пластмассовые муляжи фруктов, я их сейчас рисую. Потом поехал на такси в офис (2,50 доллара).

Предполагалось, что в среду мне нужно будет поехать в Монток, чтобы сниматься в «Кокаиновых ковбоях», однако все перенесли на следующую неделю. Моя роль в этом кино – сыграть самого себя, то, как я беру интервью у Джека Пэланса[586].

Вторник, 22 августа 1978 года

Пришел пешком в офис, а там Бриджид на полных парах печатает текст записанных на магнитофон разговоров с Труменом. Она только что дошла до того места, где он говорит про Хамфри Богарта, а потом еще про эти дела с Джоном Хьюстоном. Да, и еще ведь про Сэма Голдвина. Как утверждал Трумен, Сэм Голдвин однажды притиснул его и сказал: «Ты меня столько лет дразнил», после чего поцеловал его в губы, с языком. Еще он хотел, чтобы Трумен встал на колени и облегчил его, но Трумен отказался, хотя сейчас он считает, что это могло бы быть забавно. Трумен говорит, что тогда он сказал Сэму: «А как же Фрэнсис?» На что Сэм Голдвин ответил: «К черту Фрэнсис!»[587]

А когда я записывал эту пленку, то специально говорил про Бриджид самое приятное, чтобы она слышала все это, пока будет расшифровывать, – например, я сказал, что раньше она весила 150 килограммов, а теперь только 60 и какая она вообще красавица. В общем, она вся светилась, пока печатала.

Я писал красками в задней половине студии, как вдруг раздались невероятные вопли: это Боб, совершенно потеряв самообладание, разорался на Кэтрин. Проверяя гранки нового номера журнала, он обнаружил, что она вообще ничего не исправила в тексте Фрэн Лебовиц, а она сказала, что Фрэн не желает, чтобы ее текст кто-либо правил. Тогда Боб сказал: если этого не сделает Кэтрин, он сам внесет правку. У него в руке был стакан с водкой.

Среда, 23 августа 1978 года

В полдень Боба еще не было в офисе, тогда я позвонил к нему домой и разбудил его. Я сказал ему: ну как можно требовать от своих сотрудников, чтобы они старались работать как можно лучше, когда сам он до полудня не вылезает из постели, и он ответил, что мигом прискачет. Позже я слышал, как он говорил Бриджид, что познакомился с одним глухонемым парнем и что когда я ему позвонил, тот все еще был у него.

Бриджид печатает сейчас, как заводная, но я застал ее за тем, что она ела конфеты, и она из-за этого совершенно взвинтилась, причем так сильно распереживалась, что мне пришлось ее успокаивать. Я сказал ей: «Ну, ну, все не так уж плохо, ты ведь съела всего пятнадцать штук, а день только начался, так что не падай духом и будь проще».

Заехал на такси за Кэтрин и Джедом (4 доллара) и дальше мы поехали в «Мэдисон-сквер-гарден», на концерт Брюса Спрингстина (билеты 19 долларов). Мы ездили на его концерт еще в понедельник вечером, но попали только на последние несколько секунд выступления. На этот раз мы вошли за несколько минут до начала, наши места были прямо в оркестровой яме, а тут, в этом зале, было 30 тысяч молодых людей. Они все такие молодые и такие клевые – так почему же их не привлекает Interview? А ведь должен, журнал ведь молодой и современный. Моя голова, наверное, не в том месте приделана, потому что все они прыгали и орали, вызывая Брюса, и лишь я один этого не делал.

Да, еще раньше мне звонила Сьюзен Блонд, сказала, что ей звонила некая девица, в полном расстройстве, потому что Брюс Спрингстин в полном расстройстве, потому что, как он ей сказал, я в понедельник вечером его сфотографировал. Она сказала, что он не любит, когда его фотографируют, он никому этого не позволяет – вот его подруга, к примеру, фотограф, но даже ей он не разрешает себя снимать. Странно вот что: я только-только получил контактные отпечатки своих фотографий и как раз сидел, пытаясь сообразить, какого числа сделал эти снимки и кого я, собственно, там наснимал – и я даже не знал, что в кадр попал Брюс Спрингстин: я думал, что это Аль Пачино. Я совершенно забыл, где я был в тот день! Но почему, скажите мне, Брюс Спрингстин так популярен? Ведь говорит он в основном всякие глупости. Как и Сильвестр Сталлоне. Неужели успех к таким людям приходит именно поэтому? Потому, что они высказываются так обо всем и остальные отождествляют себя с ними? Он, правда, трудяга: здорово вкалывает.

Пятница, 25 августа 1978 года