Дневники Энди Уорхола

Сэм удрал с работы в пять часов, ничего не сделал, чтобы помочь Фреду выписаться из больницы домой после пятичасовой операции на колене. Фред приехал в приемный покой в четверть девятого утра. А когда я уже вернулся домой, он позвонил, чтобы рассказать, что добрался до своего дома самостоятельно, хотя до полудня пробыл в предоперационной и до сих пор был под наркозом. Он сказал, что он, как ему кажется, шутил с хирургом, пока действовала анестезия, и, боже ты мой, представляю, что он там наговорил. Фред в таких обстоятельствах способен такое натворить. И еще я слишком много раз жаловался Фреду на свою личную жизнь, чего вообще не следует делать. Надо всегда говорить, что у меня все отлично. Он сказал мне, что ни в коем случае мне нельзя входить в курс личной жизни этих молодых людей, ну, Сэма и Лена, потому что меня это совершенно никак не касается. И он абсолютно прав. Я ведь собрался было наорать на Лена за то, что он не рассказал мне всю правду – что Сэм несколько недель назад провел ночь в квартире бойфренда Джилл, но ведь это действительно меня не касается. И потом этот Сэм явно связался с Виктором, он был с ним недавно ночью, потому что Виктор позвонил мне и говорит: «А у меня тут один человек, которого ты очень хорошо знаешь…», и я никак не мог догадаться, кто бы это мог быть, и тогда Виктор сказал: «Да этот блондин, который у тебя работает… – Сэм». Это меня по-настоящему поразило.

Суббота, 22 ноября 1986 года

Утром смотрел документальный фильм «Молодой Бобби Кеннеди». Его показали, наверное, потому, что сегодня годовщина убийства Джона.

Меня всегда удивляло, что ни один из детей Кеннеди вообще не хотел знать, что случилось на самом деле: кто в действительности убил Джона и Бобби Кеннеди. Вот Кэролайн, надо думать, она-то должна была проявить интерес, сказать: «А мне все равно, убьют меня за это или нет, – но я хочу знать, как все было». Отправился в «Дойл», а потом в «Сотбис», набрал каталогов (такси 4 доллара и 5 долларов). Успел за пять минут до закрытия. Мне там сказали, что мои вещи прошли очень хорошо. «Суп номер 2» ушел довольно дорого – за 6 600 долларов. Я забыл, что мы посылали Джея делать ставки на «Леди и джентльменов», всю серию, и на отдельные «Цветы». А набор Джаспера, «Цифры», ушел за 140 тысяч долларов.

В половине восьмого вечера был ужин в «Ривер-хаус», и Пейдж сказала, что заедет за мной. Она приехала с корзинкой цветов на голове, которая осталась у нас после фотосессии Тамы для ее книги «Каннибал на Манхэттене», Таму тогда фотографировали в интерьерах «Тэверн-он-зе-грин». Пейдж – художественный редактор этой книги, она отвечала за реквизит в кадре. Стюарт говорил мне, что эта «шляпа» смотрится удивительно красиво, но, на мой взгляд, она просто дурацкая. Пейдж была в серебристом костюме, а для ужина переоделась в черный костюм от Готье, вот только корзинку на голове оставила. Ужин был в честь Франческо Клементе, его давала Анджела Вестуотер – дама, которая владеет галереей «Спероне-Вестуотер», и первым, с кем я там поздоровался за руку, оказался Алан Ванценберг – я его просто не узнал. И только потом понял, что еще и Джед стоит напротив меня. Потом к нам с Пейдж подошла Эдит Деак, которая сказала: «Ох, вам двоим точно нужно пожениться». Реплика вроде тех, что ожидаешь от Тамы. Я сглупил, потому что спросил у Альбы Клементе: «А Бьянка сегодня будет?». Совсем забыл, что у Бьянки завязывается интрижка с ее мужем. Альба же ответила: «Не придет. Она мне не друг». А Томас Амманн сказал, что Мэри Бун хочет выставить мои работы и что мне стоит об этом подумать. Там были Кит и его друг Хуан. А потом человек тридцать пять отправились оттуда в «Нелл». Я не хотел идти, но Пейдж захотела, и я сказал ей, чтобы она пошла со всеми, но она настояла на том, что отвезет меня домой, – и я просто чувствую, как вдруг снова начинают оживать все эти жуткие проблемы.

Когда мы подъехали к моему дому, цветы у Пейдж выпали, и она поехала домой с пустой корзинкой на голове.

Вторник, 25 ноября 1986 года

Второй день аукциона в «Сотбис» – Ренессанс. За мной зашел Бенджамин. Стюарт приехал с опозданием и выглядел как Дракула. Мы проиграли все свои ставки, что по-своему здорово, так как мы получили возможность все изучить, разглядеть и потрогать абсолютно бесплатно. Уйдя с аукциона, я некоторое время шел пешком.

Да, Стюарт сказал мне, что я единственный, кто разговаривает в этих аукционных фирмах со всеми чернокожими сотрудниками и еще спрашивает [смеется] их мнение насчет продаваемых вещей.

Вернулся в офис, работал с шести до девяти вечера, и все остальные в офисе тоже заработались допоздна. Фред ходит с тростью. Потом пригласил Пейдж и Руперта поехать со мной в «Ниппон». Очень приятно больше не быть в обществе Сэма и не волноваться о нем. После того как я узнал, что у него своя тайная жизнь и что он часто спит не пойми с кем, я больше не чувствую отвественности за него.

Четверг, 27 ноября 1986 года