Дневники и письма комсомольцев

Если бы во мне сидели два человека — «армейский» и «гражданский:», «армейский» сказал бы «гражданскому»: «Смотри, сколько я для тебя сделал!»

Очень ждали молодых и двух сержантов с учебки — нашу боевую смену. Наконец они прибыли. Стоят в стороне тихие, настороженные, еще совсем «зеленые». Интересно!

Отпечатали свои первые армейские фотографии. На меня смотрит испуганный мальчонка. Непривычная форма, смена обстановки, ожидание неизвестного, и в результате — вот такая физиономия. Потом ребята оживают, мужают, неуловимо меняются. В конце концов ни мальчишеской угловатости, ни суеты. Ничего не скажешь — настоящие солдаты!

ИВАР ЛЕЙМАНИС ЧТО ЗАВИСИТ ОТ МЕНЯ…

Ивар Лейманис жил в дружной рабочей семье, где любовь, уважение и взаимопомощь были законом для всех ее членов.

Он рано научился читать и читал много. Увлекался философией, поэзией, туризмом. Он рос добрым и принципиальным, бесшабашным и углубленным, стремительным и задумчивым.

Рано стал самостоятельным, рано начал работать — электриком на ВЭФе. С белым листочком повестки в армию кончилось детство.

Когда он вернулся из армии, страна начала строить БАМ. Он не мог не принять в этом участия…

Это было 2 июня 1975 года. Ивар с товарищами, как обычно, отправились вниз по реке на просеку. Лесорубы валили лес уже в 15 километрах от Улькана. Неожиданно заглох мотор. Ивар дернул шнур, пытаясь завести его, еще раз, еще… Впереди выросла баржа, груженная кирпичом. Лодку несло прямо на нее. Последнее, что успел сделать Ивар, — это вытолкнуть ребят, спасая их. Сам он уже не мог успеть… Он знал это…

_____

Запись в дневнике; «Я берусь за перо, потому что меня пугает мысль, что я могу уйти, оставшись чужим для людей, не использовав право сказать им свое слово, то право, которое дала мне борьба многих человеческих поколений за лучшую жизнь, их мечты, надежды и свершения».

Запись в дневнике: «Я все время думаю: что зависит от меня? И пока я не найду ответа на этот вопрос, я не смогу принять никакого решения относительно того, как мне быть дальше. Идти по проторенному пути: школа — институт — служба? Можно, конечно. Но все-таки: что зависит от меня? Кому может помочь мое присутствие? Где без меня не могут обойтись?»

Запись в дневнике: «Я бы мог рассказать им о том, как понимаю долг. Но боюсь, что это покажется скучным. Дело в том, что я не могу позволить себе работать спустя рукава, даже если работа на первый взгляд кажется бессмысленной. Но я-то ведь знаю, что смысл ее в моем отношении к службе. В очередной раз показался чудаком…»

Из письма матери: «Экзамен по вождению — это всего двадцать минут по танкодрому. Но в эти двадцать минут перед смотровой щелью только стена черной пыли, и почти ничего не видно, а веришь только приборам — они выручат. Надо пройти всю полосу препятствий, а машина под тобой дрожит и бьется, как бык на родео, и в голове только одна мысль, преодолеть, преодолеть! Потом мы выключаем моторы и вылезаем из люка, черные от пыли и копоти, а комбинезоны мокрые от пота. Это трудно, мама, но такие минуты самые интересные в армии. Все в порядке, я сдал экзамен на «отлично».

Запись в дневнике: «Тревога разорвала ночь. Она зажгла красную лампочку над тумбочкой дневального, ворвалась в сознание каждого резким звонком. Лязг оружия, топот ног. Последний раз хлопнула дверь казармы. Незастеленные койки медленно остывали.

Многие жители городка проснулись в этот час и внимательно вслушивались в ночь… Там, на краю леса, вырастал рокот моторов, он заполнял пространство и наконец обрушился на городок…

Слева остались последние столбы гарнизона и показалась вырубка.

Габаритные огни переднего танка взяли вправо. Сейчас главное — почувствовать дорогу. Почувствовать эту ленту земли, которая петляет в ночи между огромными елями…

Еще поворот…

Ночной воздух бодрит. Волнение осталось там, в казарме. Сейчас надо действовать. И здесь могут помочь только твоя голова, руки, сжимающие рычаги управления, ноги на педалях…