Дневники и письма комсомольцев

Мы с Павликом залегли на ровном месте. Потом ползком перебрались в воронку. От близкого разрыва зазвенело в ушах. Нас засыпало землей. Несколько минут я ничего не мог понять. Потом открыл глаза.

— Павлик, ты цел?

— Цел. А ты?

— И я.

Воспользовавшись затишьем, бросились вперед. И так вот, ползком, крадучись, прижимаясь к земле, одолели километра полтора и добрались до заданного места, стали собираться по двое, по трое. Все остались целы-невредимы. Приступили к делу. Можно сказать, проработали всю ночь, без передышки, не разгибая спины, под пулеметным огнем. Отремонтировали дорогу, мост, разминировали поле. Под утро отошли и на машинах отправились к себе. Распластались в саду и уснули как убитые.

12. IX. 43. Крымская

Возвели три моста. Остался последний.

13. IX. 43. Крымская

Наступление, видимо, скоро. Всю ночь напролет не смолкает гул моторов — идет техника.

15. IX.43. Крымская

Готовимся возвести четвертый мост. С утра пошел сильный дождь. К вечеру перестал. Мы вышли к месту работы. Почему-то в эту ночь было тихо. Работа шла своим чередом. Мост закончили. Луна скрылась. Настала кромешная тьма. Через несколько минут нам возвращаться. До утра оставалось совсем мало. И вдруг — обстрел. Сперва мы не придали ему особого значения. Потом близко падавшие снаряды встревожили нас. «Фердинанд» заговорил!» — крикнул кто-то. Снаряды стали рваться все ближе и ближе. Один разорвался совсем рядом. Мы — врассыпную. Я, Павлик, Берец и капитан Даванов кинулись под мост. Но и здесь стоять опасно. Побежали. Я потерял всех из виду. Подался влево. И тут на кого-то наткнулся. Слышу голос Береца. Сидит в воронке. Хотел притулиться рядом с ним. Он отговаривает: «Найди себе место, вдвоем тут опасно».

А мне не хочется сдвинуться с места. Несколько минут пробыл около Береца. Потом почему-то решил податься обратно. Тут кто-то окликнул меня. Вижу — Всавский. Он влез в блиндаж. Я — тоже. Потом объявился Бахарзалов. Прошло секунд десять. Содрогнулась земля. Окоп обвалился. Нас засыпало землей. Дыхания не хватало. Яшка (Бахарзалов) закричал. Ранен, видимо. Снаряд разорвался метрах в двух-трех от нас. Впотьмах я ощупал его. Вроде цел.

— Ребята, вы живы? — крикнул Монастырский.

— Пока что живы.

— Меня ранило.

Он куда-то побежал. Воспользовавшись минутным затишьем, побежали и мы. Наконец собрались в станице.

Занималась заря. Все были вываляны в земле, в пыли. Лица бледные.

Капитан Даванов проверил наличный состав. Береца не оказалось. Долго искали его — не нашли, ни с чем вернулись в станицу. Пальба продолжалась. Заговорили и наши пушки. Несмотря на бессонные сутки, спать нам не хотелось. А уже солнце вставало. Фронт был прорван. Наши двинулись вперед. Проходя через вчерашние места, мы обнаружили тело Береца.

19. IX.43. Крымская

Простившись с могилой Береца, пошли вперед.

21. IX. 43. Крымская

Завтра, перейдя Старую Кубань, мы должны навести понтонную переправу у Казачьего Ерика. Наш взвод на машинах вырвался вперед. Задание: проверить дорогу, отремонтировать подорванные мосты и проложить путь для продвижения автоколонны.

Был жаркий день. Когда мы подъезжали к небольшому хуторку, одна мина, летевшая с воем, угодила прямо перед машиной, метрах в двух. К счастью, не разорвалась. Мы выскочили из машины. Немцы заметили нас и усилили огонь. Мины рвались одна за другой. Мы кинулись в траншеи. Село, казалось, вымерло. Никакого движения. Обстрел продолжался. Землю усеяли трупы. Раненые отползли назад в укрытия. Некоторые стонали, и помочь им пока нельзя было. Наконец мы собрались на околице. Стали на каком-то холмике.

С холма степь и шоссе просматривались километров на пять. Прямо перед нами виднелись небольшие холмы и селение. Оно в руках у немцев.

Комвзвода лейтенант Смоленский был очень растерян, не знал, что предпринять: ему было сказано, что оба села заняты нашими, а там сидел противник.

Забрались в траншеи, закурили. Смоленский выслал нас вперед. Но мы не смогли пройти и сотни метров. На нас полетели снаряды. Даже по одному солдату палили из орудий. Мы набились в большую воронку от бомбы. Все кругом заволокло пылью от разрывов. Не оставалось ничего, как жаться друг к другу.

Едва прекратили обстрел, мы воспользовались тем, что пыль еще не осела, выбрались из воронки и отползли назад. Кое-как вскарабкались на холм, попрыгали в окопы.

25. IX.43

Помню, двадцать второго числа, вечером, двинулись в путь. Было очень темно, в двух шагах ничего не видно. Фары включать нельзя. А дорога незнакомая. К тому же сплошь подъемы, спуски, ухабы, воронки. Потому по обе стороны машины, на крыльях передних колес, сидело по бойцу — высматривали, показывали дорогу. Слышны их приглушенные голоса: «Влево… правей… осторожно… сбавь газ». Наконец доехали до места, откуда дальше ехать стало невозможно. Вражеские окопы были совсем рядом. Каждый звук немцы слышали, отвечали огнем. Услышь они рокот машин, без сомнения, нанесли бы нам большие потери. Поэтому мы остановились.