Дневники казачьих офицеров

Генералу Шатилову я подробно доложил наше катастрофическое положение, без боевых припасов, с красными позади, которые все время порываются нас согнать в море, предоставил данные о количестве моего оставшегося отряда, но сам Шатилов, по приказанию генерала Врангеля, выехал пока только лишь осмотреться и ознакомиться с положением дел у меня.

Продовольствие, боевые припасы и пароходы забрать нас отсюда, по словам начальника штаба, прибудут не позже 23 сентября. Собранным казакам и офицерам резерва генерал Шатилов обрисовал наше хорошее положение в Крыму, а также указал, что генерал Врангель узнал о нашем существовании только лишь от нашей делегации, и как только узнал, то немедленно приказал снаряжать пароходы и помощь нам. Решено было, что для облегчения выгрузки и погрузки надо построить пристань в районе села Веселого, ближе к устью реки Псоу. Вновь разыгралась буря, и генерал Шатилов еле-еле успел возвратиться на миноносец, а с ним выехал и генерал Муравьев.

К вечеру поднялся шторм. Ориентировка о Крыме и обещаниях генералов Шатилова и Врангеля мной немедленно была объявлена в приказе, и к ночи он был уже получен в частях. Отдано распоряжение начальнику тыла, с помощью инженера, приступить к постройке пристани и для работы применить около 200 человек пленных. Ночью шел снова проливной дождь, в море творилось что-то кошмарное, волны поднимались на три-четыре метра вверх!

22 сентября. Красные снова повели атаку в районе реки Кудебста, бой длился до 14 часов, большевики откуда-то перебросили на этот участок броневые автомобили и артиллерийские орудия. Несколько раз красные переходили на левый берег реки, но всегда были отбиваемы ожесточенным сопротивлением наших частей. Были большие потери с обеих сторон, у нас выбито из строя почти 100 людей убитыми и ранеными. Взято в плен около 100 человек красных. Казаки, подбодренные мыслью о скором выезде из этих трущоб, выявляли огромную храбрость, и противник не смог нас выбросить с позиций участка. Я пробыл в рядах наших частей все время и был легко ранен в руку.

В составе наших частей боролись и малочисленные бойцы (батальон) генерала Улагая, присоединившиеся к нам по занятии Адлера. Этот батальон со дня прибытия из Кубанской области (из района Горячего Ключа) находился в горном участке нейтральной зоны и состоял из 400 человек кубанцев и донцов и был хорошей боевой частью. Генерал Улагай, бывший с генералом Шатиловым на миноносце (я удивился, когда там его увидел), остался на нем и выехал с Шатиловым в Крым.

Согласно приказанию моя ударная группа против Романовска (войсковой старшина Ковалев) окружила город и ночью разбила наголову бригаду красных 34-й дивизии, которая с большими потерями бежала через перевал Аишха назад к своим.

Группа войскового старшины Ковалева расположилась после этого в Красной Поляне. В районе села Лесного организована группа под командой полковника Бочарова, которая получила задачу обойти левый фланг противника от Лесного на участке реки Кудебста.

23 сентября. Группа полковника Бочарова встретилась с противником на рассвете у реки Хоста, где завязался бой, и красные начали отступать. В районе Красной Поляны затишье, с перевала сошла группа наших казаков, преследовавшая врага после его поражения у Романовска.

Около 11 часов со стороны Батума подошел и остановился между Адлером и селом Веселым пароход. Погода после дождей стояла хорошая, и я на моторной лодке прибыл к пароходу, оказавшемуся канонерской французской лодкой (стационар), на которой из Батума прибыл ко мне французский полковник с какой-то трудной фамилией и дипломатический чиновник Д. Д. Беляев. Прибыли они для того, чтобы узнать о нашем теперешнем положении, и привезли четыре с половиной миллиона рублей добровольческих денег, о тяжелой обстановке у меня они узнали из телеграммы, посланной через Батум (французское радио) в Крым, а кроме того, я телеграфировал в Батум представителю генерала Врангеля.

Прибывшие могли мне сочувствовать только на словах, передав деньги. Правда, французы из своих припасов уделили мне два мешка муки, несколько десятков банок консервов, мешок фасоли и несколько десятков индивидуальных пакетов для перевязки. Я очень просил обстрелять красных на Кудебсте, где они были совершенно открыты с моря, но моряки категорически отказали в этом, оправдываясь тем, что они не состоят в войне с красными.

Французское радио передало в Крым генералу Врангелю мою телеграмму, что помощь еще не прибыла и что я в критическом положении, без боевых припасов и продовольствия. Действительно, патронов осталось по два-три на бойца, даже отобраны последние у коноводов и переданы на позицию у Кудебсты. Оставалось на два-три дня кукурузного хлеба и картофеля. Перед уходом французов я устроил на канонерку несколько тяжелораненых и архив штаба с двумя чиновниками с тем, чтобы их всех высадили в Крыму, куда французы намеревались дойти за пару дней.