Дневники Химеры

В тот же день была инсценирована казнь наваба. На площади в окружении плотного кольца из солдат Мир Джафар собственноручно отсек голову бывшему правителю и, подняв ее за волосы, продемонстрировал стоящим вокруг. Никто из них не стал задумываться, почему пленника приволокли в мешке, закрывающем лицо, и лишь двое знали, что к шее мертвого Сирадж уд-Даула были прикреплены мешочки с кровью только что зарезанной козы. Впрочем, эти два свидетеля вскоре присоединились к сидящим взаперти стражникам, на чьей вахте произошло убийство сверженного наваба. О дальнейшей их судьбе Лорин не было ничего известно. Впрочем, ее это не беспокоило. Глядя, как Мир Джафар держит в поднятой руке отрубленную голову, она стояла в тени и думала о собственном будущем. Удачнее ли оно, чем настоящее Сираджа уд-Даула?

Венгрия. Наши дни

Нике показалось, что она провела в анимусе целый месяц. Во всяком случае, ее организм был ослаблен, голод довел до спазмов в животе, не говоря о физической усталости. Для окружающих Ника мало чем отличалась от спящего, но на деле ее мозг не отдыхал, а работал на износ, как при постоянном стрессе. Отсюда и головные боли, и головокружения. Едва Сэб отключила ее от аппарата, Ника выпила подготовленный для нее молочный коктейль и немедленно легла спать на заднем сидении автомобиля, которым управляла Рита.

Когда она проснулась, было уже темно, а за окнами в свете фар мелькали деревья. После заезда на заправку, где для всех купили энергетических напитков и бутербродов, организовали привал. Ника ела за двоих, жадно и быстро, чем вызывала шуточки Сэб и Колина. Впрочем, вскоре все разбежались кто – за компьютер, кто – спать, и у костра остались только Рита, Алекс и Ника. Какое-то время тишину нарушало только чавканье последней.

– Нам неизвестно, что случилось с Лорин? – спросила она, с сожалением обнаружив, что доела все бутерброды.

Алекс покачал головой.

– Нет. Но даже если бы мы это знали, тебе эти сведения ни к чему. Лучше не сбивать программу.

– Не называй мой мозг программой, – попросила она. – Это невежливо. Хорошо, если и так, то о Клайве вы мне расскажете? Или полезть в Википедию?

– В доступных источниках будут лишь те данные, которые решили донести до общественности, – вмешалась Рита. – Неужели ты думаешь, что кто-нибудь позволил бы обнародовать правду? К тому же, огромный кусок жизни Клайва связан с Лорин, а если все ее данные изъяли, то что осталось от его биографии? Купированная версия.

Ника согласно кивнула.

– Жаль. Похоже, он не такой уж плохой мужик.

– Выпей, – Алекс протянул ей энергетик, – ты снова путаешься в памяти.

– Вовсе нет! Типаж мне такой не нравится, так что мы с Лорин расходимся во мнениях. Но объективно, он действует человечно, в отличие от всех остальных. И хочет спасти индийский народ. Хотел…

– Верь больше! – фыркнул Алекс. С хлопком открыл жестяную банку и влил в горло шипящее пузырьками газа содержимое. – Он дипломат и привык говорить то, что от него хотят услышать, а не то, что он думает. К тому же он военачальник, стратег. И вдруг призывы к миру и обмену пуговками, как с туземцами? Он лжец!

– Не будь так суров, – вмешалась Рита. – Нам известны случаи в истории, когда люди поступали подобным образом, меняя свои убеждения.

– Ты забываешь, что вся история – не больше, чем сказка, рассказанная Созидателями.

– Я говорю о тех случаях, которые известны нам лично, – за аккуратным тоном Риты Ника услышала нечто большее. И Алекс тоже, иначе почему он так помрачнел и притих. Старшая из ассасинов продолжила, – люди меняются, и этот факт нужно принять. Справедливо ли это утверждение относительно Клайва? Нам расскажет сама Лорин, когда придет время.

– Эй, ребята! – долетел до них голос из фургона. – Я кое-что нашла!

Когда они прибежали, Сэб напряженно всматривалась в монитор, вслепую вводя какие-то данные с помощью клавиатуры и отслеживая, как при этом меняется график в левой части экрана – Сначала я думала, что это помехи, плохой прием и нечеткая интерпретация мозговых волн, – Сэб повернула экран к товарищам и обвела пальцем область, где график прерывается. – Видите пробел? Вот так выглядит картинка, когда Ника в анимусе.

Сэб нажала на кнопку, и на весь монитор развернулся другой график, напоминающий кардиограмму, с прерыванием на всех пиках.

– Мне казалось, что всему виной старое оборудование. Если бы у меня была новинка, как у наших дружков, я бы еще посмотрела, кто лучше распознает графические отображения, – добавила она со значимостью. – Так вот, не зря вы кормите старушку Сэб. Я заметила, что эти помехи слишком уж постоянны. То есть – постоянны до предсказуемости. «А что, если это не помехи?» – подумала я. «Что если это – сигнал?» Я их систематизировала, упорядочила и прогнала через дешифратор. И вот, что у меня получилось.

Она снова нажала на кнопку и подкрутила регулятор громкости динамика. Из колонки захрипело, засвистело, а затем механический женский голос произнес с большими интервалами:

– Семь… Один… Три… апостроф…

Алекс сосредоточенно нахмурился и подался вперед, прислушиваясь.