Дневники св. Николая Японского. Том V

О. Петр Ямагаки из Хакодате пишет, что исполнит мое распоряжение — перейдет в Мориока. Но пишет, что долги у него есть, — просит для покрытия их подарить ему находящиеся у него школьные деньги: 49 ен 55 сен. Ответил я, что исполню его просьбу, но с условием, чтобы вперед никогда не заводил долгов; просит он еще оставить его мать и младшего брата, служащего учителем гимнастики в одной из хакодатских школ, жить в ныне занимаемом ими домике на миссийском месте; отвечено: пусть живут — Из 90 ен кладбищенских денег, бывших у него на руках, 45 ен 61 сен, пишет он, употреблены на ремонты кладбища, по совету с хакодатским русским консулом. Об остальных 44 ен 39 сен спрашивает: куда их? Я ответил: пусть пришлет мне или же передаст там русскому консулу, а мне пришлет его расписку.

В Токио теперь происходит митинг протестантских миссионеров; до пятисот их собралось для того — японских хозяев и китайских гостей (которых теперь, по случаю гонения в Китае, наплыв здесь). Многие приходят осматривать нашу Миссию и Собор. Но какое же невежество у них насчет православия! Например, сегодня, когда перед сумерками я гулял на площадке пред Собором, один молодой английский миссионер подходит и просит показать внутренность Собора, который в то время уже был заперт. Отворяю и подвожу к иконостасу, который издали и рассмотреть уже нельзя было. Спрашивает, вплетая русское слово:

— Is that your Bog?

— Бог наш Творец Неба и Земли и Искупитель человеков, а это только святые иконы, — отвечаю.

Смотрит и улыбается, как будто не веря.

— Смотрите, — продолжаю, — вот Спаситель учащий, вот Он на руках Матери, вот благословляющий детей, а вот на Царских вратах Благовещение, Евангелисты… Словом, это — Евангелие, изображенное красками и понятное для глаза, точно так же, как читаемое понятно для уха…

— А какая у вас Библия? — спрашивает.

— Как какая? Да, разумеется, такая же, какая у вас! Библия во всем христианском мире — одна и та же, ее никто не дерзает изменить. (И не удержался я, чтобы не продолжить): у нас всякий семинарист знает довольно подробно все главное о протестантстве, а вы так невежественны о нашей Церкви — не стыд ли это вам? И когда же вы станете изучать нас?..

Англичанин присмирел, сказал, что «very sorry», и для знакомства предложил свою карточку.

14/27 октября 1900. Суббота.

Был другой протестантский миссионер, Newell, из Ниигата, где я у него когда–то был в доме; говорил, что от 500 до 600 их ныне собралось на митинг здесь, — всех сект, епископальной в том числе; американский bishop McKim бывает на заседаниях; хвалился производимым одушевлением. Еще бы не одушевляться, видя себя в таком множестве и электризуясь чтением и спичами! От полной публичности, однако, устраняются. На мой вопрос вчера англичанину, «могу я быть на их собраниях?», он, молча, указал мне на печатной программе слово «protestant», на что я заметил, что «на нашем Соборе, ежегодно происходящем в июле, может быть и протестант, и всякий желающий». Сегодня Newell говорит: «Если б от меня зависело, я пригласил бы Вас на митинг». Говорит без всякого повода с моей стороны, должно быть, по догадке, что мне «хочется на их митинг», хотя мне вовсе не хочется; вероятно, я не пошел бы, если бы и пригласили; хотя, вероятно, зашел бы на полчаса, если бы знал, что свободно можно зайти, — Newell был, собственно, чтобы спросить, когда у нас богослужение и может ли он привести на оное своих друзей, которые желают быть. Я сказал время, и что Собор открыт для всех — могут прийти в каком угодно количестве и стоять, где найдут удобнее. — И было за всенощной сегодня человек пятьдесят миссионеров и миссионерок.

О. Василий Усуи продолжает просить прибавки жалованья, ссылаясь на свое большое семейство. Опять отвечено, что нельзя; получает 30 ен в месяц, почти самый высокий священнический оклад; прибавить ему, нужно было бы прибавить и всем. Под рукою приход — пусть христиане дают. За все про все отвечай только Миссия! Бессовестно! — Впрочем, нельзя не пожалеть человека; найден и предлог. Говорил о. Василий не раз, что и следующих сыновей, кроме Пимена, ныне находящегося в Семинарии, предназначает на служение Церкви. Итак, предложено было ему хорошенько подумать и решиться насчет сего. Если действительно так, то обещано каждому по 2 ены посылать в месяц на школьные расходы, пока войдут в Семинарию. Сегодня письмо получено от него в решительно подтвердительном смысле. Почему прибавится ему 4 ены в месяц, по 2 ены на двух сынов, ходящих в школу.

[Пропуск в оригинале]

17/30 октября 1900. Вторник

Павел Накаи, исполнивши, наконец, свои проверки в переводе иероглифов и прочих мелочей, явился сегодня, и мы до полудня и вечер, по обычаю, занимались глажением и охорошением нашего перевода.

После полудня заявилась жена Петра Мисима, катихизатора в Оота, которому написано было отправиться в Каназава. Зная обычай, ей одной принадлежащий, приставать с просьбою до физического насилия, я вышел к ней в канцелярию:

— Зачем пожаловали?