Дни

Сейчас трудно поверить, что тогда ему это показалось честной сделкой, но много ли нашлось бы трезвомыслящих двадцатилетних юнцов, которые отказались бы от предложения надежной должности с щедрым окладом впридачу?

Коротко говоря, «Дни» сделали его тем, кем и чем он является сегодня. «Дни» взяли робкого юношу-интроверта и лишили его последних признаков личной индивидуальности, какие у него еще оставались. Обучение на Призрака высверлило его, как гнилой зуб, и с тех пор единственным средством заполнения образовавшейся внутри Фрэнка пустоты стало приобретение дорогостоящих вещей, наслаждаться которыми у него не было ни времени, ни желания.

Но, что хуже всего, все это совершалось с его согласия. Ему некого винить, кроме самого себя, в том, что он сделался таким. «Дни» просто наживали капитал на его врожденных качествах, а он охотно позволял себя эксплуатировать.

Распродажа, которая вот-вот должна состояться, по крайней мере предоставляет ему возможность перестать думать о самом себе. С его безупречным знанием планировки магазина, не составляет труда вычислить кратчайший путь к «Куклам», куда он и направляется. На восток, через «Средства частного наблюдения», где выставлены всевозможные «жучки», телефонные прослушки, нательные проводки и миниатюрные записывающие устройства: терапевтический манеж для параноиков. Затем на север, через «Восточное оружие», где продавцы, облаченные в черные одеяния ниндзя, почти закончили приводить в порядок складную ширму с сюрикенами. Снова на север, через «Военное обмундирование» – отдел, предназначенный для наемников-профессионалов и лиц, которые не могут провести ночь без камуфляжной грелки в ногах. И еще севернее, на сей раз через «Классические игрушки».

Он достигает прохода, соединяющего «Классические игрушки» с «Куклами», в тот самый момент, когда из громкоговорителей доносится музыкальная фраза из семи нот, а затем женский голос строгим, но одновременно соблазнительным тоном повелительницы объявляет о начале молниеносной распродажи:

– Вниманию покупателей! В течение следующих пяти минут в отделе «Куклы» действуют пятнадцатипроцентные скидки на все товары. Повторяю: только в течение следующих пяти минут цены на все товары в «Куклах» будут снижены на пятнадцать процентов. «Куклы» расположены в северо-восточном секторе Голубого этажа. Туда можно попасть, воспользовавшись лифтами, помеченными буквами «Б»и «В». Это предложение действительно только в течение пяти минут. Любые покупки, сделанные по истечении указанного времени, будут оплачиваться полностью. Спасибо за внимание.

Во время объявления в магазине воцаряется гробовая тишина. Потом, когда снова повторяется музыкальная фраза из семи нот, начинается движение. Покупатели забывают, чем были заняты до этого, и, подхватывая свои корзинки, разворачивая тележки или нажимая на педаль газа своих моторизованных колясок и вращая руль, устремляются в «Куклы». Неважно, что мало кому (если вообще кому-нибудь) из этих людей нужны были куклы, и неважно, что пятнадцатипроцентная скидка едва ли обернется самым выгодным предложением в их жизни: молниеносная распродажа – это молниеносная распродажа, и охочие до дешевизны покупатели слетаются на нее, словно голодающие – на колонну автотранспорта с гуманитарной помощью.

До ожидающих в «Куклах» звуки их приближения доносятся далеким шелестом, заставляющим воздух дрожать, как от ветра перед грозой. Выражение лиц на тысячах единиц товара, выставленных на продажу, остается прежним, зато лица продавцов и охранников выглядят все более взволнованными по мере того, как шелест становится громче, перерастая в отдаленный гул, подобный раскатам грома в горах: это пол сотрясается от топота сотен ног и от стука множества колес.

Звук нарастает и нарастает и наконец достигает крещендо: в отдел влетают первые покупатели. Они врываются через все четыре входа и быстро разбегаются между витринами, начинают сметать товары с полок и рассматривать ценники, раззявив рты в гримасах звериной жадности.

Фрэнку приходится проворно отпрыгнуть в сторону: мимо, едва не задев его, по проходу с шумом проносится моторизованная коляска. За рулем сидит сгорбленная, сморщенная старушонка лет девяноста, не меньше, с почернелыми сломанными зубами, в черном парике помпадур, напяленном на череп, с алым пятном губной помады приблизительно на месте рта и с таким маниакальным блеском в глазах, от которого и психопату сделалось бы не по себе. Фрэнк узнает в ней Клотильду Вестхаймер, наследницу-мультимиллионершу.