Дни боевые

— Хорошо, — поддержал я его. — Пока поработайте начальником штаба, приобретите побольше опыта, а там, поближе к лету, можно будет доложить о ваших желаниях командующему. Надеюсь, он поддержит нас.

— Почаще заглядывайте в части, — посоветовал я Вольфенгагену, изучайте их жизнь и быт не только по документам, но и лично. Это необходимо для начальника штаба, а для будущего командира тем более.

Он понял мой намек на его недостатки и, не обижаясь на меня, обещал перестроиться.

* * *

Дивизия получила приказ: выдвинуться на восточный берег Ловати и, заняв там десятикилометровую полосу с центром у Плешаково, поступить в распоряжение 1-й ударной армии.

До Ловати по прямой — тридцать километров, а по дорогам и все сорок.

Вечером 25 марта мы были уже на марше. На новое место рассчитывали прибыть к вечеру следующего дня.

Пройдя за ночь половину пути, части расположились на большой привал в районе Замошка, Ярцево, Херенки, имея боевой состав на западном, а тылы на восточном берегу реки Пола.

Река Пола в этом месте протекала почти в центре межфронтового пространства. И на востоке и на западе небосвод полыхал кровавым заревом, вспыхивали зарницы, доносился отдаленный гул артиллерийской стрельбы.

Около десяти часов утра, когда части готовились к продолжению марша, я выехал верхом в Присморожье, где находился командный пункт нового командарма — генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова. Надо было представиться ему и доложить о состоянии дивизии.

Чем ближе подъезжал я к Ловати, тем хуже становилась дорога. Со стороны озера Ильмень тянуло весенним влажным ветром. На полях еще ослепительно сверкал снег, а санные дороги и бугры уже набухли и покрылись свинцовой синевой. Проложенный по болотам колонный путь начинал портиться, порыхлевший снег проваливался, и лошади боязливо шарахались.

В сторону фронта тянулись транспорты, груженные боеприпасами и продовольствием, шли колонны пополнений, а в тыл лился поток раненых на санитарных машинах и порожняке.

Встречные потоки тормозили движение, и нередко в узких местах, где было мало разъездов и объездных путей, создавались пробки.

К полудню я выбрался на Ловать и, повернув на юг, направился вдоль се восточного берега.

На пути в Присморжье лежали небольшие деревушки: Плешаково, Поддубье, Ершино, забитые полковыми тылами какой-то дивизии. Бой шел в междуречье Ловати и Редьи, где-то за лесом, в четырех — пяти километрах западнее Ловати.

Наши войска, напрягая усилия, стремились отбросить противника за Редью, подальше от окруженной демянской группировки, а тот, упорно сопротивляясь и отбивая наши атаки, рвался к Ловати, стараясь пробиться к своим окруженным войскам.

Судя по грохоту, здесь, на внешнем обводе, боевое напряжение было гораздо сильнее, чем на внутреннем, откуда мы прибыли.

Если дивизия получила предварительную задачу перейти к обороне по восточному берегу, позади дерущихся войск, думал я, значит, противник здесь активен и есть угроза его прорыва на восток. Видимо, центр борьбы на некоторое время перенесен сюда, на внешний фронт. Чтобы успешно решать дела под Демянском, очевидно, надо сначала развязать руки здесь.

Так думалось мне тогда. На самом же деле обстановка на Северо-Западном фронте в то время была гораздо сложнее.

Войска фронта, завершив окружение гитлеровцев в районе Демянска, были распылены и не имели ни на одном из направлений отчетливо выраженных группировок, способных расчленить окруженного врага и уничтожить его по частям.

34-я армия, действовавшая на внутреннем обводе фронта, охватывала противника на огромном пространстве и вела малоэффективные наступательные действия. 1-й гвардейский стрелковый корпус, соединившийся в районе Залучье с войсками 34-й армии, был скован активными действиями врага.

На внешнем фронте окружения по реке Полисть находились войска 11-й и 1-й ударной армий. 11-я армия охватывала Старую Руссу с северо-запада, севера, востока и юго-востока. Фронт ее растянулся на 45 км от побережья озера Ильмень до Чирикова и проходил в шести километрах южнее Старой Руссы. Основные силы армии по-прежнему вели безуспешную борьбу за Старую Руссу.

1-я ударная армия располагалась южнее 11-й и занимала фронт протяжением в 55 км по рекам Полисть и Холынья, от Чирикова до Белебелька. Войска ее почти равномерно растянулись в линию. Оборонительные позиции армии были оборудованы плохо и не имели глубины.

Воспользовавшись частичной стабилизацией фронта, немецко-фашистское командование создало в районе южнее Старой Руссы корпусную группу «Зейдлиц» в составе пяти дивизий и с утра 20 марта бросило свои войска в наступление. Главный удар наносился на узком четырехкилометровом участке в стыке 11-й и 1-й ударной армий общим направлением на Рамушево.

После упорных пятидневных боев гитлеровцам удалось прорвать наш фронт, выйти на реку Редья и захватить Борисово, расположенное на Старорусском шоссе.

Отзвуки этого боя за Борисово я и слышал, когда ехал с докладом к командующему 1-й ударной армией.