Серимн стояла в окружении четверых стражников – Арамери и уроженцев Дальнего Севера, хотя никто из них ее не касался. Я не могла бы сказать, выглядела ли она сколько-нибудь потрепанной; я видела только силуэт, столь же прямой и горделивый, как и при других наших встречах. Ее руки были связаны впереди, и, кажется, это была единственная уступка ее положению пленницы. Кроме нее, самого правителя, стражи и нас с Солнышком, в зале никого не было.
Они с лордом Арамери смотрели друг на друга молча и неподвижно. Ни дать ни взять утонченные мраморные изваяния Безжалостности и Непокорности.
Впрочем, игра в гляделки тянулась недолго. Она отвернулась от него – при всей своей слепоте я рассмотрела, с каким пренебрежением она это проделала, – и перевела взгляд на меня:
– Госпожа Орри… Приятно ли тебе стоять рядом с теми, кто дал твоему отцу умереть?
Некогда эти слова больно ранили бы меня, но с тех пор я многое успела понять.
– Ты не так поняла, госпожа Серимн. Мой отец погиб не из-за Ночного хозяина и не из-за Сумеречной госпожи. И богорожденные здесь ни при чем, равно как и те, кто их поддерживает. Он умер оттого, что был непохож на других. У обычных смертных непохожесть возбуждает злобу и страх… – Я вздохнула. – Признаю, дыма без огня не бывает. Но тому, кто заслуживает веры, следует верить.
Она покачала головой:
– Слишком уж ты доверяешь этим новым богам.
– Нет, – сказала я, начиная сердиться. Да какое сердиться, я пылала яростью! Будь у меня посох, наверняка дошло бы до беды. – Я верю в то, что боги – таковы, какие они есть, и еще в то, что смертные – это смертные. Смертные, госпожа Серимн, именно смертные забили моего отца камнями до смерти. Именно смертные связали меня, как овцу на бойне, и выпускали из жил кровь, чуть не доведя до гибели. Смертные и моего возлюбленного убили…
Я произнесла это, и у меня не перехватило горло, и голос не дрогнул – есть чем гордиться. Ярость несла меня на своих крыльях.
– Во имя бездны! Да если боги в самом деле решат стереть нас с лица земли, велика ли беда? Может, мы вполне заслужили уничтожения!
Тут я не удержалась и посмотрела на лорда Теврила.
Он заговорил скучающим голосом, не обратив особого внимания на мои слова:
– Серимн, хватит препираться с девочкой. Твое краснобайство сгодилось бы для ваших запутавшихся и растерянных неофитов, но все здесь присутствующие видят тебя насквозь.
Он сделал в ее сторону жест, этакий изящный взмах, обрисовавший всю ее сущность.
– Эру Шот, тебе позволительно не понимать: вся нынешняя заварушка – всего лишь семейная ссора, зашедшая слишком далеко.
Должно быть, я выглядела сбитой с толку.
– Семейная ссора?..
– Видишь ли, я всего лишь полукровка, – ответил он. – Самый первый, оказавшийся во главе семьи. И хотя меня поставила на эту должность сама Сумеречная госпожа, иные мои родственники, особенно чистокровные, продолжают сомневаться в моей дееспособности. У меня хватило глупости считать Серимн наименее опасной среди них. Я даже верил, что она могла оказаться полезной, ведь ее организация давала цель в жизни тем приверженцам Итемпасовой веры, кто в последнее время утратил духовные ориентиры.
Я не видела, как он покосился на Солнышко, но угадала движение.
– Я не предполагал, что они могут натворить настоящих бед. Приношу за это свои извинения.
Я изумленно застыла. Я ничего не знала о повадках высокорожденных, не говоря уже об Арамери, но одно мне было известно точно: извиняться у них не в обычае. Они не делали этого никогда и ни под каким видом. Даже после уничтожения Земли Маро они предложили моему народу полуостров Нимаро в качестве «жеста человеколюбия» – но не как извинение.
Серимн тряхнула головой.
– Декарта назначил тебя, Теврил, наследником только по принуждению, – сказала она. – Полукровка или нет, в обычную пору ты бы справлялся неплохо. Но в нынешние темные времена нам необходим сильный глава семьи, непоколебимо приверженный старым ценностям, не склонный ни при каких обстоятельствах утрачивать преданность Отцу Небесному. А тебя ущербное происхождение не наделило должной гордостью.
Я почувствовала улыбку лорда Арамери. Еще бы мне было не ощутить ее, тонкую и опасную, как клинок! От нее в комнате сразу что-то изменилось, никто здесь больше не мог полагать себя в безопасности.
– Тебе есть еще что сказать? – спросил он. – Такого, что не зря потратило бы мое время?
– Нет, – ответила она. – Ничего, что тебе подобало бы услышать.
– Очень хорошо, – сказал лорд Арамери.
Щелкнул пальцами – и из-за занавеси позади трона возник слуга. Он припал на колени рядом с троном, держа что-то в руках; еле слышно звякнул металл. Теврил не взял принесенного, а я не могла разглядеть, что это такое. Я только заметила, как отшатнулась Серимн.
– Вот этот человек, – сказал лорд Арамери, указывая на Солнышко. – Серимн, ты оставила Небо до последней передачи власти. Ты знаешь, кто это такой?
Серимн покосилась на Солнышко и отвела глаза.