Дни черного солнца

То, что у горстки еретиков нашлись бы необходимые средства, выглядело невероятным. А то, что у них могло хватить могущества пленить и удерживать в заточении полдюжины богорожденных, казалось попросту невозможным.

Это не обычные люди, поняла я внезапно, и по спине пробежал холодок. Тут дело не только в деньгах. У них власть, магическая, политическая… вся, какая бывает!

Подобного рода власть в нашем городе была только у Арамери.

– Итак, я вижу, ты еще не вполне оправилась, по крайней мере вести беседу не в состоянии.

Хадо выпрямился и подошел ко мне. Я дернулась, ощутив его пальцы, коснувшиеся моего левого виска: у меня там, оказывается, был очередной синяк.

– Тебе, конечно, уже лучше, – продолжал он, – но я предложил бы дать тебе еще денек отдохнуть. Сейчас я велю кому-нибудь принести тебе ужин, а потом тебя отведут в баню. Когда ты будешь в порядке, тебя обследует найпри…

Да, мне было от чего оправляться. Когда рассыпался мой материализованный Нимаро, меня вытащили из Пустоты и я как следует шмякнулась о твердый пол, набив синяки. Что касается боли в глазах, она казалась привычной. Такую же я чувствовала в доме Сумасброда, после того как в парке моя магия убила Блюстителей.

Потом я задумалась над тем, что услышала от Хадо.

– Найпри? – переспросила я. Слово прозвучало как некий титул. – Это ваш вождь?

– Да, это один из вождей. У него особые обязанности – он продвинутый писец. И его очень заинтересовали твои необычные магические возможности. Скорее всего, он попросит тебя показать их в деле.

Я почувствовала, как от лица отливает вся кровь. Им было известно о моей магии. Каким образом?.. Впрочем, не все ли равно. Знали – и точка.

– Не хочу, – выдавила я.

Голос был едва слышен, и не только из-за сорванного горла. Рука Хадо еще касалась моего виска. Она передвинулась и дважды похлопала меня по щеке, этак покровительственно. Оба шлепка были чуть-чуть жестче, чем следовало, чтобы принять их за обычную ласку. А его ладонь еще и задержалась, являя недвусмысленное предупреждение.

– Не глупи, – тоже очень тихо проговорил он. – Ты ведь славная маронейская девочка, не так ли? И мы все здесь – добрые итемпаны, Орри. Почему бы тебе к нам не присоединиться?

Арамери правили миром тысячи лет. За это время они успели навязать Блистательного Итемпаса всем народам и королевствам, утвердить свою веру на каждом материке. Тем, кто чтил иных богов, просто давался приказ: обратитесь! Сопротивлявшихся безжалостно уничтожали, стирая из людской памяти названия племен и их языки. Итемпаны признавали только свой путь – итемпанский.

Ну прямо как Солнышко, шептал во мне тихий голосок, пока я не принудила его замолчать.

Хадо вновь негромко рассмеялся, но на сей раз лишь погладил меня по щеке, как бы одобряя мое молчание. Вот только щека продолжала болеть.

– Уверен, тебе будет здесь хорошо, – сказал он.

С этими словами он подошел к двери и постучал. Кто-то невидимый тотчас отворил ее и снова запер у него за спиной.

Я еще долго сидела не шевелясь и держала ладонь у щеки…

* * *

На другой день ко мне дважды заглядывали бессловесные личности, доставившие сперва легкий завтрак в амнийском стиле, потом – суп на обед. Со второй личностью я попыталась заговорить – мне хотелось узнать, где Сумасброд и остальные наши, – но ответа не добилась. Кроме них, меня никто не посещал, и тогда я принялась слушать возле двери, стараясь определить, есть ли там стража и нет ли какой закономерности в тех передвижениях, что, насколько я слышала, происходили в залах поодаль. Я понимала, что шансов на успешный побег – слепой, в одиночку, даже без посоха, помогающего отыскать путь, да еще из дома, битком набитого фанатиками, – было очень немного. Прямо хоть плачь!

Я как раз прилежно изучала толстое остекление окошка, доискиваясь, как же оно открывается, когда дверь снова отворилась и в комнату вошел кто-то некрупный. Я обернулась, нисколько не стыдясь своих действий. Они ведь не дураки и наверняка ждут, что я попытаюсь сбежать – по крайней мере, в первые дни. Истинные итемпаны отличались на редкость здравым смыслом.

– Мое имя Йонт, – раздался голос молодой женщины.

После двух безмолвных посетителей я даже удивилась: надо же, со мной заговорили! Судя по голосу, девушка была моложе меня, едва ли двадцати лет. Еще ее голос говорил о невинности… или просто о восторженных чувствах.

– А ты – Орри?

– Да.

Я отметила про себя, что родового имени она не назвала. Как, впрочем, и Хадо. Поэтому я тоже не стала: такой вот маленький поединок, вполне безопасный.

– Рада знакомству…

Слава богам, горло уже начало подживать. Кажется, моя попытка изобразить вежливость доставила ей удовольствие.

– Мастер Новообращенных… Мастер Хадо, которого ты уже знаешь, говорит, я должна снабдить тебя всем необходимым, – сказала она. – Если хочешь, прямо сейчас отведу тебя в баню, а еще я одежду свежую принесла…

Раздалось еле слышное «плюх»: на постель бросили что-то мягкое.

– Наряды не последний писк моды, но мы тут простой жизнью живем…

– Понятно, – сказала я. – А ты что, тоже… новообращенная?