Дни, что нас сближают

— А ты чего за мной гонишься?

— За тобой? Вот еще! Я — за любовью!

Сказал так, засмеялся во все горло и дальше полетел по старой дороге. И снова все вокруг него закружилось, в пляс пустилось окрестное поле. И пяти минут не прошло — он уж и другого, что букашкой казался издали, настиг, глядит — это дед его. Замедлил ход, поприветствовал:

— Мир на дороге!

— И тебе добрый путь! Спешишь? — отозвался со вздохом Курташ Брусака, остановился, спину выпрямил и отер лоб платком.

— Спешу!

— Знаю я, куда ты спешишь. Спеши, твое теперь время.

Тихо журчала река, временами из гнезда в чащобе откликалась птица, та самая, от которой душа рвется на части у человека; где-то в стороне от дороги, над рекой, люди, сбившись в бригады, сновали по заводскому двору; тут и молодой Брусака работал. Дед Курташ добрался наконец до чешмы, что выстроена была отцом Салкиным, Айдил-бабой Менеменджи-оглу, на помин ее несчастной души. Добрался, уселся в тени плакучей вербы, выросшей возле самой чешмы. Эх, где они, усачи голубые, что дарил я когда-то Салке, где и она сама, моя Салка… Подумал так и громко взмолился:

— Господи, спаси и помилуй, что поминаю я женщину чужого закона, да уж больно хороша была Салка…

Медленно присомкнулись старые глаза деда Брусаки, и сызнова его опахнуло былое: и старый хан, и зеленое облако вербовое, и Салка… Когда это было, когда? Так и сидел, утонув в давнишнем, пока на дороге не заслышался конский топот. Открыл глаза — сын его, Иван, едет, разглядывает белый каменный мост, словно гадает, по нему ли проехать или по новому, выстроенному два года назад. Не знал старик, что Иван впервые, с тех пор как стоит этот мост, так вот его разглядывает, только подумал: гляди ты, куда это мы все трое пустились в такую рань?

А Иван Брусака уже на чешму глаза перевел — сидит там какой-то дед под ивой в тени.

— Отец, — спрашивает, — ты чего здесь?

— У меня дело спешное, — отвечает Курташ, — из нас троих мне больше всех к спеху, сроки мои подходят, сколько еще передумать надо…

— Да и мне поторапливаться пора, — говорит Иван, — то ли есть оно, это время, то ли нет, кто знает, надо приготовляться.

Пыр-пыр-пыр — затарахтел мотоцикл, и оба примолкли. Примолкли и на дорогу глядят. По ней парень летит, за парнем, крепко его обхватив руками, — девушка. Парень, ясное дело, Васил, а девушка… Нет, про девушку я пока помолчу. Ишь как быстро до города и назад обернулся. Подъехал Васил к отцу и деду, мотоцикл придержал и говорит:

— Ну, старички, есть у меня еще время, три минуты в запасе, так что поглядите на мою девушку. Глядеть глядите, а насчет того, люба она вам или нелюба, не печалуйтесь. Люба, нелюба, все равно моя будет!

И дунул дальше по старой дороге.

Перед тем как мотоциклу с места сорваться, девушка, что с Василом ехала, на деда Курташа да на Ивана Брусаку глянула, так просто глянула, что, мол, за люди такие. А они обомлели прямо, будто громом обоих хватило, стоят как околдованные, смотрят вслед, и древняя перед ними дорога, брошена, точно сабля, позабывшая лютые битвы, потерявшая давнюю славу, а по острию сквозь грозные блики давних сражений мчится во весь опор молодой Брусака. Его-то куда заведет этот путь, столько раз выручавший верным своим горбом отца и деда?

Правду сказать, я и сам не знаю.

Вот про девушку с мотоцикла знаю, знаю, отчего застыли как околдованные Курташ и Иван, взглянувши в ее глаза, — каждый там свое увидал: на одного глянула далекая Салка, на другого — бессчастная Алика, ее дочь.

Вьется-тянется древний путь, с востока на запад, где село Горун, с запада на восток, где село Ясен, да старый каменный мост, строенный итальянцами, со стыда сгорает перед заводом, вскинувшимся под самое небо. Что ж, идут времена, меняются. Вот и эта история хоть подобрана на старой дороге, а может, когда-нибудь снова повторится, только будет уже не та. И дорога будет не та, не прежняя, в новую размахнется даль без конца и без края дороженька, мудрая и молчаливая, без которой людям не обойтись.

Перевод Н. Смирновой.

СПРАВКИ ОБ АВТОРАХ

Павел Вежинов родился в 1914 г. в Софии. Окончил философский факультет Софийского университета. Принимал участие в Отечественной войне в качестве фронтового корреспондента, был главным редактором журнала «Фронтовик». Начал печататься в 1932 г., плодотворно работает во всех жанрах прозы, автор сценариев нескольких художественных фильмов. П. Вежинов Герой Социалистического Труда, народный деятель культуры, лауреат Димитровской премии.

На русский язык переведены почти все произведения писателя, в том числе: «Звезды над нами» (1951), «Следы остаются» (1954), «Конец пути» (1961), «Человек в тени» (1965), «Барьер» (1977), «Ночью на белых конях» (1978), «Измерения» (1982).

Рассказ «Память» («Спомени») опубликован в сборнике «Синий камень» (София, 1977).