Дни гнева, дни любви

– Хорошо, – произнес он. – Вы приняли верное решение. Я знал, что рано или поздно кровь де ла Тремуйлей заговорит в вас. Надеюсь, вы действительно оставите его.

– Вы едете? – прервала я его.

– Разумеется. Меня, как и вас, пригласил сам император.

Я шла, ничего не видя перед собой, – так охватили меня раздумья. Не о Франсуа и не о Терезе. Больше всего меня беспокоил Клавьер. Я не забыла его угроз и знала, что он не собирается оставлять меня в покое. Ему просто самолюбие не позволит. Так что же значил этот предпринятый им шаг? Я потеряла всякую нить понимания его тактики, и это мучило меня больше всего.

Меня вовремя поддержала рука Кристиана, иначе я непременно споткнулась бы на ступеньках. Я поблагодарила его и улыбнулась, но тревоги своей скрыть не могла.

– Прекрасная Флора, кажется, чем-то обеспокоена, – заметил он.

Я тяжело вздохнула.

– Поедемте, кузен. Возможно, по дороге в Шенбрунн настроение у меня улучшится.

Сидя в карете, приходилось заботиться, чтобы не помять юбки, не растрепать волосы и не потревожить цветы. Но на этот раз я забыла об этом и резко повернулась к графу.

– Кристиан, – вдруг сказала я, – вы знаете, что я замужем? Я подозревала, что это для него не такая уж новость. Если он заинтересован мною, то уже давно обо всем узнал.

– Да, – ответил он. – Знаю. Более или менее.

– И что вы думаете о моем муже? Граф пожал плечами.

– Что вы хотите услышать от меня? Плохое или хорошее?

– Я хочу услышать правду, Кристиан.

– Гм… Честно говоря, раньше я никак о нем не думал. Ну, а вообще-то он не вызывает у меня восхищения. Разумеется, в нынешние времена он является моим врагом. И не только из-за политики…

Я пропустила мимо ушей эти слова.

– А Тереза Кабаррюс? – вырвалось у меня.

– Что вам за дело до нее? – осведомился граф.

– Вы ее знаете?

– Видел несколько раз еще при Старом порядке. Она меня не заинтересовала.

Я недоверчиво покачала головой.

– Такая красавица – и не заинтересовала?

– А почему вы думаете, что меня интересуют все красавицы без исключения? Увлечься Терезой было бы слишком позорно. Ее отец, какой-то испанский жулик, купил ей в мужья старого маркиза де Фонтенэ. Она была допущена ко двору и все время пыталась кого-то соблазнить – то короля, то принцев. Впрочем, я уже три года не живу во Франции и ничего толком не знаю. Говорят, она потом примкнула к революции.

– Она была при дворе, а я даже ее не заметила, – пробормотала я.

– Почему она вас так интересует? С ней связался ваш муж? Я непринужденно рассмеялась.

– Не знаю… И мне, поверьте, это безразлично. Однако если вы сумеете отвлечь меня от мыслей об этой женщине, я буду бесконечно вам признательна.

Воспитанное в Версале умение скрывать свои чувства, характеризующее касту аристократов, не подвело меня. Граф осторожно сжал мои пальцы. Я не отнимала руки…

Впереди гремел музыкой, сверкал огнями праздничный Шенбрунн, расцвеченный яркой иллюминацией. Били фонтаны. Пасхальный бал-маскарад был в разгаре…

4

Давно я не смеялась и не танцевала так, как в этот апрельский вечер. Мелькали в быстром танце бархатные маски, усыпанные блестками платья, карнавальные камзолы, огромные приставные носы и роскошные войлочные бороды. В этом круговороте, сверкании, веселье было что-то бешеное, итальянское. Я чувствовала себя легкой, стройной, воздушной и танцевала, едва касаясь пола туфельками. Бал гремел повсюду – и во дворце, и в парке. Из настежь распахнутых окон неслась музыка Скарлатти и Моцарта. Бешеный ритм танца кружил меня, перехватывал дыхание, развевал в воздухе золотистые волосы и сильнее обдавал моих партнеров нежным запахом фиалок. Я переходила из рук в руки, не различая уже ни лиц кавалеров, ни их имен – как когда-то, шесть лет назад на первом бале в Версале. Мною восхищались, меня крепко сжимали в объятиях и жарко шептали на ухо страстные слова. Я смеялась, совершенно не вслушиваясь в то, что мне говорили.

– Ах, Кристиан, это просто изумительно! – воскликнула я, падая в объятия графа и нетерпеливо откидывая с лица влажные тяжелые пряди. Я вся дрожала от возбуждения.

Кристиан крепче прижал меня к себе. Кожа у меня была прохладная, но кровь горячо пробегала по телу.

– Ну, ну, успокойтесь, – проговорил он. – Нельзя же так. Вы танцуете без устали.

– О, я люблю танцевать!

– И танцуете великолепно.

– Правда?

– Вы произвели здесь фурор, милая кузина. Австрийские дамы перемоют вам все косточки… Вы пленили даже принца фон Арнгейма. Не удивлюсь, если завтра он предложит вам руку и сердце.

– Право, Кристиан, вы меня перехваливаете. А принц фон Арнгейм – это кто?

– А вот тот мушкетер, с которым вы танцевали. Помните? Он до сих пор не спускает с вас глаз.

– Боже, я танцевала с принцем и даже не заметила этого! Я положила руку Кристиану на плечо.

– А вы? Вы не откажете мне в двенадцатом танце?

– Тринадцатом, очаровательная кузина!

И я вновь, уже в объятиях Кристиана, окунулась в чарующую атмосферу карнавала. Голова у меня кружилась, грудь высоко вздымалась, руки графа нежно сжимали мою талию…

– Ах, нет, пить я больше не буду! – запротестовала я, когда мы остановились. – Я и так уже достаточно выпила…