Дни и ночи «Элизиума»

Желание начальника охраны наблюдать за массажистом вскоре превратилось в навязчивую идею, и он наконец решился на отчаянный шаг. Его должность позволяла ему в любое время дня и ночи находиться в диспетчерской, не навлекая на себя подозрений. Несмотря на специфический характер Томаса Бронски, Мануэль постарался подружиться с ним. Когда было нужно, он мог быть довольно обаятельным — а брат доктора мог быть ему весьма полезен. Диспетчер часто приглашал своего нового друга в свою тесную коморку, где они вдвоем следили за развитием событий. Эти дружеские встречи — ибо начальник охраны посещал диспетчерскую отнюдь не по долгу службы — давали Мануэлю возможность узнать пациенток санатория с совершенно другой стороны. Так он впервые открыл для себя, что традиционного полового акта было явно недостаточно для удовлетворения их сексуальных нужд. С другой стороны, его радовало, что на протяжении всего дня женщины ни разу не ощущали присутствия во влагалище настоящего мужского пениса. Сперва думая, что ошибается, он спросил об этом Томаса, который часами наблюдал за гостьями. Когда же его сомнения были развеяны, Мануэль понял, что делать. У него появилась собственная высокая миссия. Он стал целенаправленно выбирать женщин, которые более всего могли нуждаться в его услугах… чтобы с готовностью их предоставить. Частые посещения диспетчерской Томаса Бронски имели свою цену. Однако, учитывая возможности, которые открывали перед ним их дружеские отношения, Мануэль считал ее вполне приемлемой и был готов платить. Он не находил зазорным давать этому парню с причудами нюхать и облизывать его пальцы после того, как они исследовали влажные душистые прелести меж женских бедер. Но когда Томас взвинтил цену, Мануэль встревожился. Испанский менталитет не позволял ему даже помыслить о том, чтобы к нему прикасался другой мужчина. Когда мольбы младшего Бронски переросли в угрозы обо всем доложить начальству, что могло привести к его увольнению, Мануэль понял, что других вариантов нет.

С этого момента у начальника охраны появилась новая обязанность: после каждого совокупления он должен был заходить в диспетчерскую, где его ждал всеведущий Томас Бронски, который до последней капли слизывал женские соки с бронзовой кожи его пениса и морщинистой мошонки. Твердо уверенный в своей гетеросексуальной ориентации, испанец по понятным причинам был весьма обеспокоен тем, что во время этой процедуры его поникший орган вновь начинает проявлять признаки жизни, реагируя на прикосновения языка другого мужчины. Он сразу же заталкивал его в штаны и пулей вылетал из комнаты, оставляя блаженствующего Томаса Бронски наедине с его извращенными сексуальными фантазиями.

***

Заклятый враг Мануэля, Паоло, между тем тоже не терял времени даром, расширив границы своих владений далеко за пределы теннисного корта. Никогда не отличавшемуся постоянством Паоло вскоре прискучили тайные свидания с Андре и пресной ирландкой. Решив, что пора что-то менять, он прекратил эти встречи. Однако это не мешало ему время от времени проявлять благосклонность к темнокожему красавцу, который был далеко не равнодушен к мускулистому заду инструктора и пошел бы на все, лишь бы обеспечить себе постоянный к нему доступ.

Итальянец хорошо знал, насколько огорчает дам его безразличие к их роскошным формам, и начал от скуки подумывать о том, как бы вознести их душевные переживания на более качественный уровень. Он предпочел бы, чтобы объектом его творческого эксперимента стала Карла, хотя надежда была чрезвычайно мала: в отличие от других гостий, она, по всей видимости, не проявляла ровно никакого интереса к его оскопленному органу. Однако Паоло не отчаивался. Твердо вознамерившись хотя бы раз до отъезда склонить ее к своим ногам, он понимал, что без помощи Андре ему не обойтись, ибо массажист обладал большим влиянием на эту женщину.

Паоло ловко расставил ему ловушку, вновь предложив себя отвергнутому партнеру. Сопротивляться магическому обаянию его ректума было практически невозможно, даже при богатом разнообразии доступных женских анусов. И доверчивый Андре попался на крючок. Однако на этот раз Паоло поставил твердое условие: он преподнесет свой зад в дар эбонитовому пенису, только если в этом будет участвовать одна из гостий — имелась в виду, разумеется, Карла.