Дни мародёров (СИ)

– …поэтому не поленитесь еще разок пройтись по материалам предыдущих курсов, даже если абсолютно уверены, что знаете всё назубок, – он достал из портфеля волшебную палочку и взмахнул. Доска у него за спиной с шорохом развернулась, под учительским котлом загорелся огонь. – Да, и еще. В начале семестра мы с вами начали вести дневник приготовленных вами ядов и противоядий. Напоминаю еще раз, будьте с ним предельно аккуратны и внимательны, не вздумайте потерять, порвать, или вписать в него что-то не то. Всё должно быть безупречно. Этот дневник и тридцать три противоядия с моими подписями – ваш задел для комиссии на ЖАБА, без него вас даже к котлу не подпустят, – он потер руки. – Итак, начнем.

Слизеринки продолжали хихикать и во время урока. Роксана слышала всплески их смеха каждый раз, когда подносила руку к котлу, чувствовала на себе их взгляды, но делала вид, что ей наплевать. Тем более, что сегодняшнее зелье было сложным, рецепт – запутанным, и отвлекаться было некогда, а эти дурацкие смешки развивали у неё чувство какой-то смутной паранойи и не давали сосредоточиться.

В конце концов Роксана убедила себя, что пора ей избавляться от привычки чувствовать себя новичком. И что, если эти куры над чем-то смеются – вовсе не обязательно они смеются именно над ней. Так она убедила себя и больше не обращала на слизеринок внимание.

А когда отправилась к шкафчику Слизнорта, где хранились дополнительные ингредиенты, все её убеждения рухнули, как карточный домик.

– Эй, Малфой! – пропела Хлоя, когда Роксана возвращалась к своей парте с банкой червей в руках. – Малфой, подожди, нам нужно с тобой поговорить.

Роксана бросила взгляд на Хлою, потом на её карманных идиоток с горящими глазами, нехотя остановилась рядом с их партой, грохнула банку на стол перед Хлоей и склонила голову набок, всем своим видом демонстрируя всеобъемлющее внимание и интерес.

– О, ничего такого, не нервничай, – Хлоя аккуратным пальчиком убрала с лица прядку. Роксана невольно отметила, что прыщи, которые она наслала на слизеринку, так и не прошли, как бы Гринграсс не пыталась их скрыть. – Мы просто хотели спросить тебя, как ты?

Роксана подняла брови. Когда Хлоя говорила таким елейным, милым голосом пятилетней девочки, это могло только две вещи: она либо задумала какую-то отменную гадость, либо опять нанюхалась.

Роксана еще раз быстро осмотрела жадные лица слизеринок (они смотрели на неё как дикие кошки на загнанного сурка), а потом, словно невидимая сила дернула её за руку, бросила взгляд на газету, лежащую у Хлои под рукой. Кстати, её зелье не бурлило и не сбегало, а спокойно себе кипело в аккуратном котелке.

– Обнюхалась, Гринграсс? – негромко спросила она и взяла свою банку, собираясь уйти. – Мне некогда.

– Мерлин, как грубо! – притворно возмутилась Хлоя, коротко обернувшись к сидящей рядом Боббин, а потом небрежно взмахнула рукой. – Но мы тебя прощаем! Мы ведь её прощаем, верно?

– Ну еще бы, – плотоядно улыбнулась Патриция.

– Некрасиво обижаться, когда происходят такие вещи. И твоя грубость вполне простительна, – продолжала Хлоя, словно испытывая Роксанино терпение и её способность удержать в руах банку с дохлыми червяками. – Мы ведь на самом деле не хотели тебя обидеть. Пойми, мы переживаем, мы ведь все здесь – одна большая семья.

После этих слов у Роксаны по спине пробежал холодок. Возможно, у неё в самом деле разыгралась паранойя, или после этих слов Мальсибер, сидящий на передней парте у неё за спиной, обернулся.

– О чем ты? – натянувшимся как струна голосом спросила Роксана.

Глаза Хлои торжествующе сверкнули, как будто она ждала именно этого вопроса, после чего слизеринка характерным жестом развернула газету и начала читать вслух, громко, так, чтобы было хорошо слышно всем в классе:

«Трагическая гибель в море»