ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД

Формально Союз еще существует, но союзного правительства практически нет – все министры в отставке. Российское только формируется и совершенно не готово к неожиданно свалившимся на него задачам реального управления огромной страной. На заседании Верховного Совета предстоит отмена указа о введении чрезвычайного положения в Чечне. Выполнить его оказалось невозможно. Ельцин подписал указ по инициативе своего вице-президента Руцкого, который вызвался лично руководить операцией и приказал войскам начать движение. Приказ союзного руководства: войскам оставаться на месте. Министр внутренних дел Баранни-1 ков мечется между высшим начальством. Какие-то подразделения идут, но не туда, куда нужно, другие – куда нужно, но без оружия. Если до этой истории у меня еще и оставалась доля иллюзии, что в руках правительства есть организованные силовые структуры, то после этой унизительной неудачи она рассеялась окончательно.

Вошла Надежда Петровна, мой секретарь в институте, теперь – в правительстве. Сказала, что телефоны подключены и что собрались приглашенные мной люди. Пауза кончилась. Первое, что необходимо сделать, – как можно скорее взять под контроль, заставить работать союзные структуры, опереться на них. Там опытные кадры, знание ситуации.

Звоню в Госплан Союза. Сообщаю, что скоро приеду, прошу срочно собрать коллегию. Прячу в карман указ Ельцина о своем назначении, постановление правительства РСФСР о назначении Андрея Нечаева первым моим заместителем, и мы вместе с ним, прихватив на всякий случай милиционера из охраны Белого дома, мчимся туда.

Наглость, конечно. Случись такое до 21 августа, не то чтобы по телефонному звонку зампреда правительства РСФСР срочно собрать коллегию большого Госплана, нас бы и на порог могли не пустить. Но сейчас коллегия собрана. Настороженные, растерянные, кое у кого – испуганные лица.

Информирую собравшихся, что принято решение о переводе Госплана под российскую юрисдикцию. Командовать парадом поручено мне, относиться к сотрудникам будем хорошо, все ценные кадры постараемся использовать с максимальной пользой для государства, за меня остается здесь первый заместитель министра экономики Андрей Нечаев. Чувствую, многим явно хочется спросить: с какой стати они должны всему этому подчиняться и выполнять указания какого-то Нечаева, о котором в огромном аппарате мало кто слышал. Но молчат, моя информация встречена без открытых протестов. И через несколько дней Нечаев доложил, что аппарат союзного Госплана работает над программой сокращения производства вооружений в 1992 году…

Следующий шаг – объединение Минфинов Союза и России. Я уже упоминал о бушевавшей между ними "бюджетной войне". Еще работая в Архангельском, мы начали приглашать туда специалистов из союзного аппарата. И для консультаций, уясняя обстановку, и чтобы понять, на кого опереться, когда реформы шагнут в жизнь. Одним из них был Василий Васильевич Барчук, в ту пору заместитель министра финансов СССР по бюджету. Уже при первой встрече он произвел на меня, да и на моих коллег,прекрасное впечатление своей ответственностью,глубоким знанием бюджетных проблем. Он по-настоящему, как личную беду, переживал финансовую

неразбериху. Я предложил ему стать первым заместителем в Минфине России, и Барчук сразу согласился, понимая, что именно так можно быстрее прекратить гибельное противоборство.

На Союзе по-прежнему лежат финансирование армии, множество других обязательных расходов, а деньги из республик перестали поступать вовсе. Поэтому последний союзный бюджет на IV квартал 1991 года носил чисто эмиссионный характер. Естественно, и армии, и науке, и социальным сферам платить нужно, но так как практически все тяготы союзного бюджета ложатся на плечи России, приходится твердо заявить, что финансирование будет осуществляться только при условии консолидации двух бюджетов и под нашим строгим контролем.

Прошли тяжелые переговоры с участием Б.Ельцина, М.Горбачева, В.Барчука, Раевского, исполняющего обязанности министра финансов Союза, В.Геращенко, но наше решение было все же принято.

Практически с этого момента союзный и республиканский бюджеты стали консолидированными, что соответствовало реальному положению дел.

В тот же день мы с Барчуком пригласили Алексеева, председателя Гознака, и дали поручение подготовиться к выпуску денежных купюр более высокого номинала, 200 и 500 рублей. При освобождении цен и размораживании зарплаты объем денежной массы неизбежно возрастет, и нужно не допустить нехватки наличности. Он без лишних слов понял жизненную важность этого дела, сказал, что задание выполнит. На следующий день позвонил, сообщил, что соответствующие распоряжения отданы.

Продолжается формирование правительства. Принимая назначение, я исходил из того, что президент согласен с выдвинутыми мной условиями, одним из которых было назначение на посты министров, отвечающих за экономику, людей из "команды", то есть тех, кто разделяет мои взгляды на пути осуществления реформ и вывода страны из кризиса.