Дни стужи

Он немо открыл рот, но над черным, едва видимым в свете серебристых шаров, валом схватки вспухло гнилостно-зеленое свечение и накрыло всех, покатилось валом по головам и спинам, потекло по стенам и потолку.

Слизь натекала и тут же твердела, превращая месиво боя в чудовищную скульптурную композицию. Чей-то меч так и застыл в глотке врага, остановились, мухами в янтаре, взлетевшие в воздух капли крови, казалось, даже многоголосый крик-стон вобрала в себя накатывающаяся слизь.

Ивана с нечеловыеческой силой швырнуло к выходу. Он перекувыркнулся через голову, оттолкнулся, и, вышибая плечом дверь, вывалился в зимние сумерки. Тут же вскочил, оскальзываясь полез по ступеням. Из дверей выбежал-вылетел Шаман, уцепился за дверь.

Удержал открытой.

Вслед за ними выскочили порубежники, один из них поддерживал под руку Хромого. Стас даже не протестовал.

Последней выпрыгнула Ниула.

Слизь ударила в дверной проем, вспучилась гигантским нарывом, и остановилась.

Иван вдыхал необыкновенно сладкий колюче-морозный воздух, смотрел на стеклистый пузырь и понимал, что прав.

А, раз он прав, то надежды уже не осталось.

Осознав это, он успокоился окончательно.

Посмотрел на Ниулу. Та даже не запыхалась. Внимательно смотрела по сторонам тёмными своими глазищами и молчала.

Уперевшись руками в колени, Иван, длинно выдохнул,

— Шаман, ты понимаешь, что они увели нас от гнезда?

Якут только молча кивнул.

Стас переводил взгляд с одного на другого, порубежники за его спиной тихо переговаривались. Только что они потеряли своих друзей. Тех, с кем прошли огонь и воду.

Но держались парни отлично. Горе придет потом.

Сейчас они смотрели на Иванаи Хромого и ждали команды.

— Бегом. Счёт на секунды идёт.

И маленький отряд бросился по тёмной улице.

— Главное, не поскользнуться на заледеневшей крови, — думал Стас.

Глава 15 Штурм

Распахнув дверь, напарники ввалились, вместе с клубами морозного воздуха, в избу, которую заняли Сергий и Старшой. Их пропустили молча — иноки лишь разошлись в стороны, даже дверь придержали, чтоб не мешкали.

— Бумаги с вами? — выдохнул Иван.

Сергий молча выложил на стол сверток.

Старшой вопросительно глянул на Стаса. Тот подтвердил невысказанное предположение.

— Похоже, нас в сторону увели.

Пока он коротко обрисовывал ситуацию, Иван торопливо раскладывал на столе бумаги.

— Должно. Должно тут что-то быть. Загорцев глубоко рыл. А мы на приманку повелись.

Сергий и Старшой, не сговариваясь, подошли к столу, тоже взялись за бумаги.

А Стас понял, что нет у него больше сил думать, не получается держать себя и в Яви, и в тонких мирах. Просто сел, привалился к стене и закрыл глаза.

Надо хоть как-то собрать себя, вернуть то ощущение ясного мира, которое позволяло ему все эти годы оставаться одним из лучших в своем деле.

— Что мы ищем? — по голосу — Сергий. Говорит спокойно, но Стас все равно чувствовал напряжение. Счет идёт уже не на часы, на минуты. Может быть, даже на секунды. Стас потянулся вверх, в тонкие миры. С такой лёгкостью, как Иван, он выходить туда не мог, но и такого взгляда в щёлку хватило. Воронка ширилась, подрагивала, будто голодный пёс в предвкушении кормёжки, и не было никакой возможности остановить ее сейчас. Стас видел, как пробуют подобраться к ней ведуны, как вьются вокруг воронки духи-союзники, и, показалось ему на миг, даже отсветы Старших Существ видятся где-то совсем на границе зрения, но все зря — воронка просто отпрыгивает, уворачивается, и снова тянет свой хобот вниз, к явному миру. Но куда именно, не понять.

С одной стороны, это очень плохо — значит, все готово, чтобы открыть врата и принять Гостя. И найти его, если ритуал завершится, будет почти невозможно.

С другой — ещё не началось. Смерч ещё кружит, отскакивает, осторожничает.

Значит, тот, кто должен принять Гостя, еще не вошел в нужное состояние. Или его в это состояние не вогнали.

Дитя — сказали там, в доме. На душе стало совсем погано. Значит, купцову дочку решили использовать, сволочи.

Нелюди — они нелюди и есть. Нельзя ведь так.

Мысль споткнулась.

Нелюди… Почему это слово откликнулось, поволокло за собой другие мысли, он и сам не мог понять.

Сказал, не открывая глаз, не было уже на это сил.

— Ищите что-то совсем мелкое, на что внимания не обращали. Что-то такое, что мелькнуло, да в сторону отложили.

Ему не ответили, бумаги на столе зашелестели громче, загудели голоса.

— Вот, смотрите, — это Иван, — рапорт агента. Загорцев ему поручал за трактиром наблюдать по делу о фальшивомонетчиках. Он пишет, что видел вахмистра Трегубова выходящим из переулка неподалёку от трактира. Зачем Загорцев этот рапорт к секретным бумагам приложил?

Стас с усилием открыл глаза. Чутье, из-за которого Старшой в своё время и дал ему под начало “бесову десятку”, говорило, вот оно, то самое. Сергий перебирал бумаги, что-то искал.