До горизонта и обратно

Милый, может радио включим, я слышала, что правила дорожного движения поменялись со вчерашнего дня, – Маргарита Семеновна потянулась к кнопке включения магнитолы.

Боже, когда же они наедятся, небось опять штрафы повысили, последнее готовы отобрать, хорошо хоть Валерка в столицу не перевелся, а то этот молодняк по новой прикармливать пришлось бы, никакого уважения к старшим, что за поколение!

Из динамиков зазвучала песня, в которой девичьи голоса воспевали любовь и желание отдаться любимому тут же в его роскошном автомобиле.

– Бардак кругом, куда мы катимся! – Иван Иванович вцепился в руль и прибавил газу.

– Сука, Сталина на вас нет! Все б на фабриках и заводах по 14 часов в день, пела б ты потом про любовь, тьфу, прости Господи! – Иван Иванович перекрестился, проезжая мимо хорошо освещенной церкви. Песня закончилась, и диктор приятным басом начал:

«Уважаемые радиослушатели и особенно автолюбители, я напоминаю вам, что со вчерашнего дня, т. е. с первого мая этого года, в действие вступают новые наказания за нарушение дорожного движения…»

– Вот! – почти заорал Иван Иванович, – больше ничего не могут, только наказания увеличивать, уроды!

Голос из динамиков продолжал:

«За вождение в нетрезвом состоянии.

За отсутствие аптечки или огнетушителя.

За не пристегнутый ремень безопасности.

За превышение скорости вождения.

За проезд на красный свет светофора.

За…

За…

За…

Наказание – расстрел. Приговор приводиться в исполнение «Специальным исполнительным отделов ДПС» на месте! Приговор распространяет свое действие и на пассажиров, находящихся в одном автомобиле с нарушителем, за безразличие к безопасности движения и равнодушие по отношению к пешеходам нашей страны, которые ежедневно гибнут на дорогах…»

Иван Иванович машинально выключил радио и посмотрел на жену.

Это что, шутка, что ли. Я не понял… А ты где слышала об изменениях в правилах… там что говорилось? Иван Иванович не заметил, как проехал на красный свет…

– Я по телевизору… – проговорила Маргарита Семеновна…

В автомобиле воздух потяжелел. И тут фары осветили работников ДПС, один из которых энергично махал жезлом, требуя остановиться.

– Вот как раз и спросим у пацанов, что это за шутки такие, – каким-то странно изменившимся голосом проговорил

Иван Иванович. Маргарита Семеновна почувствовала дрожь в груди…

Иван Иванович открыл окно в ожидании дэпээсника, тот особо не торопился.

– Майор Смирнов, – козырнул подошедший, – выйти из машины, – ледяным голосом проговорил страж дорожного порядка.

– В чем дело, командир? – начал, улыбаясь, Иван Иванович, – ты что, не узнал меня?

– Немедленно покиньте автомобиль, иначе мне придется применить силу.

– Да ты что, командир… – Иван Иванович начал нервничать.

Майор рывком открыл дверцу и выволок Ивана Ивановича на обочину. Надо сказать, что сделал дэпээсник это с легкостью, хотя в Иване Ивановиче было около ста тридцати килограммов и метр восемьдесят пять рост.

– Да ты что, офигел, ментяра позорный, да я знаешь что с тобой еде… – Иван Иванович не успел договорить, получив увесистый удар прикладом в голову, – второй дэпээсник, помоложе и младше в чине, подстраховал напарника.

Маргарита Семеновна закричала. Дверь распахнулась, и несчастную женщину за волосы, одним движением, опрокинул на асфальт третий и последний участник задержания. Маргарита Семеновна заплакала, больше от обиды, чем от боли.

– Встать! – скомандовал голос. Маргарита Семеновна поднялась на ноги, оцепенение охватило ее, не в состоянии вымолвить ни слова она смотрела в молодые, но уже печальные глаза человека в голубой форме, и только дрожание нижней губы и слезы, стекающие по щекам, выдавали жизнь в этом немолодом теле…

Иван Иванович пришел в себя. Поднялся на колени, рукам мешали наручники, защелкнутые сзади. Помотав головой, он осмотрелся, жена стояла рядом. Маргарита Семеновна спокойно, не отрывая заплаканных глаз, следила за действиями дорожной службы, те расстилали большое полотно полиэтиленовой пленки.

– Очухался? – обратился майор к Ивану Ивановичу, – ну и замечательно.