До кончиков пальцев

Всю дорогу до дома девушка подбирала слова, как наиболее безболезненно сообщить Косте, что она уходит от него. Но какие бы фразы она ни находила, она понимала, что они не изменят сути для него и она в любом случае разобьет ему сердце…

Оставив машину на парковке, она постояла пару минут, собираясь с духом, потом решительно пошла к парадной, ощущая тяжесть на душе от предстоящего неприятного разговора. Девушка поднялась на лифте на свой этаж, дошла до квартиры и снова остановилась. Как непросто было ей сейчас сказать ему в лицо «прости, я ухожу к другому», но, понимая, что этого не избежать, она открыла дверь и сообщила:

— Костя, я приехала.

Он вышел на её голос закутанный в плед и хрипло произнёс:

— Я, похоже, простыл.

Ей достаточно было только взглянуть на него, чтобы понять, что у него жар, но она всё же подошла к нему и коснулась рукой его оба.

— Да, — грустно констатировала она, понимая, что сегодня она ничего не расскажет мужу и не вернётся к Артёму, поскольку просто не может оставить его одного в таком состоянии.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Костя виновато улыбнулся ей, а Ксюша скомандовала:

— Ложись в кровать, я принесу тебе градусник.

Он послушно пошёл в спальню, а она расстроенно поплелась за ним.

Температура оказалась высокая, как и предполагала Ксюша, и она дала ему жаропонижающее, после чего, закрыв в комнату дверь, велела ему спать.

Бесцельно побродив по квартире, она села в кресло и в смятении посмотрела на город, подмигивающий ей своими бесчисленными глазами-огнями, но даже любимый вид не успокоил её взволнованное сознание. Крутя в руках телефон, она понимала, что надо позвонить Артёму и сообщить, что она не приедет к нему, чтобы он не мчался в квартиру сломя голову, но она боялась этого разговора, боялась услышать и почувствовать, как он сердится на неё. Наконец она решилась и позвонила.

— Я скоро буду, Ксюша. Мама просто сегодня задерживается, — сказал он, не дав ей ничего произнести.

— Тёма… — выдохнула девушка и набрала воздуха в лёгкие, чтобы продолжить, но он опередил её и мрачно спросил:

— Что опять случилось?!

— Я не приеду сегодня… — выпалила она и зажмурилась, приготовившись слушать тираду его возмущения, но он только спросил:

— Почему?

Она услышала в его голосе нотки раздражения, но это было лучше, чем она предполагала, и уже более спокойно попыталась объяснить ему причину.

— Костя вернулся. У него высокая температура! Я не могу его сегодня оставить одного.

Он молчал, и она чувствовала, что он сердится. Наконец он ответил:

— Ксюша, но он же не маленький мальчик.

— У него очень высокая температура! — без эмоций повторила она и добавила: — И в этом городе у него нет никого, кроме меня. Я не могу сейчас оставить его одного. Прости.

Секунды его молчания длились вечно. Ксюша прижимала к уху трубку и, слушая быстрые удары сердца, ждала, когда он ответит.

— Хорошо, — выдавил он из себя. — Когда ты вернёшься?!

— Дай мне пару дней, — попросила девушка. — Он поправится, я ему всё расскажу и вернусь!

Она чувствовала, как он там, на том конце провода, борется со своей ревностью и злостью, и, затаив дыхание, ждала его слов. Наконец он уныло сказал «хорошо, пока» и повесил трубку.

Ксюша, потерянно смотря на телефон, вдруг остро ощутила, как она хочет сейчас оказаться рядом с ним, как ей необходимы его крепкие тёплые объятья и глаза, в которых можно утонуть от его любви, но вместо этого был только холод одиночества и горький осадок от разговора. Жизнь опять вносила свои коррективы в её планы, и было немного страшно от этого. Она тяжело вздохнула, поёжилась и пошла на кухню выпить горячий чай.

10 января

Артём вёз отца из больницы в Комарово. Как только Александр пришёл в себя, он поставил на уши всё отделение, требуя, чтобы его скорее выписали домой. И как только врачи убедились в безопасности этого и получили от него расписку, то отпустили из больничной палаты.

— Не представляешь, сынок, как это здорово — возвращаться домой после этого невыносимого заточения!

— Па, какое заточение?! У тебя была отличная отдельная палата, лучшие врачи в больнице! — возразил молодой человек.

— Нет, ты не понимаешь меня! Мне без моего дома, без этого соснового воздуха везде заточение!

— Ну ясно, — усмехнулся Артём.

— Зря смеёшься! Вот тебе без Ксюши как живётся?! — задал он провокационный вопрос. — Молчишь… Вот и мне так без своего дома…

— Па, дом — это просто вещь.

— Для меня он гораздо больше, чем вещь. Без него, вроде, живу, а вроде — нет. К тому же по Марусе соскучился…

Артём посмотрел на него.

— Наша безобразница очень тебя ждёт… Подарок приготовила…

Отец улыбнулся приятным мыслям о любимой внучке.

Они выехали на финишную прямую, и он стал вглядываться в каждый знакомый дом, в каждую знакомую деталь, словно в лица дорогих людей, и улыбка заиграла на его лице. Не успели они припарковаться, как к машине подбежала Марина и, улыбаясь во всё лицо, помахала дедушке.

Он поспешно открыл дверь и кинулся в её объятья, а она зацеловала его в щёки, весело щебеча о том, как рада его видеть.