До мозга костей

Если она когда-нибудь выйдет из этой клетки и доберется до телефона, они будут первыми, кому она позвонит. Нита жалела, что сейчас их здесь нет, но еще больше жалела, что не отправилась вместе с Фабрисио, когда тот уезжал из Лимы, чтобы встретиться с ними. Теперь она бы даже не возражала против ареста своей матери.

Ну, может, немного.

– Извини. – Нита прижала колени к груди и положила на них подбородок. – Наверное, твоя мать тоже была занни?

– Да.

– Как они ее поймали?

Ковит поднял брови, и его губы сложились в кривую, самоуничижительную улыбку, словно говорившую: «Я бы с удовольствием тебя помучил».

– Я позвонил им и рассказал о ней.

Нита вытаращилась на него, как на привидение.

– Что?

Он небрежно пожал плечами, но она видела, что они напряжены.

– Я позвонил им. Моя сестра была в ярости. Она спрятала меня в подвале, чтобы сотрудники МПДСС меня не нашли.

– Твоя сестра не боялась за себя?

Ковит фыркнул.

– Вряд ли. Она же не была занни. – Увидев на лице Ниты удивление, он продолжил: – Это рецессивный ген, как светлые волосы. У мамы он был и передался мне, но мой отец человек, поэтому сестра не стала такой, как я.

Каково это: расти в семье, где половина членов – занни, а другая половина – нет? Она не могла представить детей-занни милыми. Неужели малыш Ковит шлепал своего отца по щиколоткам и вырывал у сестры волосы?

Хотя, вероятно, поведение детей-занни не сильно отличалось от поведения других детей.

– Где твоя сестра сейчас? – спросила Нита.

– Без понятия. Мы не виделись с тех пор, как ее забрала МПДСС. – Его голос звучал непринужденно, но у Ниты возникло ощущение, что сестра была ему ближе, чем мать. Одну он сдал полиции, а другая его защищала. – Мне было десять, так что прошло уже, э-э… десять лет?

Нита не знала, должна ли выражать сочувствие, да и как его выразить должным образом?

– Мне жаль, – сказала она.

Он только отмахнулся:

– Это было давно.

Нита заколебалась, размышляя над тем, стоит ли развивать эту тему. Она не была уверена, что Ковит снова будет рассказывать о себе, и не понимала, почему он заговорил об этом сейчас.

– Почему ты сдал свою мать?

Ковит встретился с ней взглядом. Его угольно-черные глаза казались бездонными. Нита как будто смотрела в колодец. Можно упасть туда, если захочешь, но внизу тебя ждет болезненное приземление, за которым последует медленная мучительная смерть.

Он улыбнулся очаровательной улыбкой, которая пугала Ниту еще больше, чем его жуткие усмешки.

И тут Ковит ловко сменил тему:

– Как насчет тебя? Кто предал твое доверие и сдал тебя?

Нита опустила глаза. Ее грудь пронзило резкой болью. Уткнувшись носом в штаны, она прошептала:

– Моя мама.

– Что, прости? Я не расслышал.

Нита почти вызывающе подняла подбородок, ее голос даже не дрожал.

– Моя мама.

– А-а. – Его улыбка исчезла, он стал уставшим еще больше, чем был раньше. – Матери… Мне никогда не нравилось, как их изображают в фильмах.

У Ниты вырвался короткий, грустный смешок. Они сыграли еще несколько партий, но тут их прервала Рейес. Ковит встал и сразу же пошел к ней.

За спиной Рейес двое телохранителей тащили Миреллу. Ее ноги волочились по полу, взгляд был устремлен вниз. Один глаз закрывала большая повязка из белой марли – точнее, то место, где раньше был глаз.

Глядя на Миреллу, Ковит тихо зашипел, его глаза блестели от удовольствия. Ните стало не по себе.

Миреллу затащили в камеру, где она свернулась калачиком под одеялом, а Рейес кивнула помощникам, и они ушли. Затем она повернулась к Ковиту:

– К нам едет первая группа клиентов, которые хотят увидеть наш новейший товар.

– Сейчас? – удивился Ковит.

– Да. – Рейес повернулась и улыбнулась Ните. – Я уверена, что их очень заинтересует демонстрация, которую мы организуем для них. – Она снова посмотрела на Ковита. – Я вижу, ее пальцы до сих пор на месте.

– Она выбрала пытки.

– Не сказала бы, что ты выглядишь сытым…

Ковит пожал плечами, а Нита задумалась.

– Я поел, когда вы ушли. Это было несколько часов назад. – На его лице появилась кривоватая улыбка. – Но если вы хотите, чтобы я поел еще, то я с удовольствием это сделаю.

Рейес улыбнулась.

– Хорошо. Я надеялась, что ты это скажешь.

Ковит просиял.

– У вас кто-то есть?

– После этой партии клиентов я тебя угощу.

Ковит вдруг стал похож на ребенка, который открывает неожиданный подарок. Сначала на лице его отразилось удивление, затем – неверие, а потом – растущее волнение. Губы растянулись в широкой улыбке, в глазах вспыхнул безумный блеск.

– Все мое? – спросил Ковит, подаваясь вперед в предвкушении.

– Примерно на час. После того, как мы проведем эту демонстрацию.

Рейес повернулась и пошла к выходу, жестом показав Ковиту, чтобы тот шел за ней.

Он немного постоял, глядя ей вслед, а затем повернулся к Ните, еще шире растянул губы в улыбке и слегка, почти насмешливо поклонился.

– Спасибо за развлечение. Но боюсь, меня ждет ужин.

После этих слов он развернулся и, чуть ли не приплясывая, ушел.

Глава 14

– Мирелла, ты в порядке?