До новой встречи

К защите своего резца Яков и Антон готовились не менее серьезно, чем к экзамену. По вечерам, если они не шли в Дом техники, то закрывались в комнате за сценой.

Испытание резцов и стружколомателей было назначено на субботу. Еще в пятницу в проходе, возле станка Антона установили продолговатый, узкий столик и на нем разложили резцы с наклейками, кому они принадлежат, и три стружколомателя.

Раньше всех в механическую мастерскую пришел Валеев. Маленького роста, худощавый, смуглый, он сперва разочаровал ребят. Не верилось, что этот человек точит металл со скоростью тысяча метров в минуту. По просьбе мастера Валеев отобрал два резца — один Антона с Яковом, другой — Громова. Серафим с видом победителя оглядел товарищей и протиснулся в первый ряд. Евгений Владимирович сказал:

— Громов, пробуйте свой резец.

Серафим встал за станок, установил шестерню, включил привод. Скорость была такая, что, казалось, шестерня стоит недвижимо, и только по дымке и блестящему, все более увеличивающемуся кругу можно было судить о высокой скорости резания. Треск раздался неожиданно, от шестерни посыпался сноп искр. Евгений Владимирович выключил мотор. Валеев, осторожно отстранив Серафима от станка, прикрыл ладонь ветошью, поднял над головой резец, с выгоревшей пластинкой: — Неправильный угол, заточки вызвал большую теплоотдачу.

Валеев точно преобразился. Темные его глаза смотрели пытливо, чувствовалось, что каждому резцу он уже дал безошибочную оценку.

Установив резец, отрегулировав зажатую в центрах деталь, Яков передал Антону управление станком. Стружка, выходя из-под острия, свивалась в спираль, ее набралось столько, что скоро она начнет стучать по станине. Антон, не поднимая глаз, чувствовал, что возле него стоит Яков и волнуется не меньше. Ком стружки еще проскакивал между ребрами станины. Наступил критический момент. Будет ли стружка дальше накапливаться под резцом или сломается? И когда казалось, что стружка начнет бить станину, обовьется вокруг резца, застопорит ход станка, случилось то, о чем Антон и Яков думали, производя расчеты. Стружка надломилась и упала в противень. И снова резец без помех врезался, в металл, а стружка продолжала накапливаться и ломаться…

Валеев похвалил Антона, горячо пожал ему руку:

— Я не один…

Видя, что до Валеева не доходит, что у этого резца два автора, Антон сам взял Якова за руку. Хотел он было сказать, что мысль о лунке подал Вадим, да передумал, хватит и того, что, он, Антон, делит славу с Яковом. Вместе с учениками радовался и Евгений Владимирович. Долго не мог он начать беседу. Нужно технически грамотно и доходчиво рассказать, почему в твердосплавных резцах обязательно должна быть лунка. Ребята шумно поздравляли Якова и Антона, а они стояли в кругу друзей, растерянные, еще не понимая, какое полезное дополнение внесли они, ученики-ремесленники, в скоростное металлорезание.

Вторая половина дня в училище началась несколько необычно. После звонка токари, слесари и модельщики не разошлись по классам и мастерским, а собрались в старом корпусе и окружили станок, на котором работал Валеев. Ребята с интересом наблюдали, как быстро уменьшалась слева горка поковок, а с другой стороны станка, наоборот, росла горка блестящих брусков. По рядам ремесленников то к дело прокатывался шепот: «Вот это скорость!».

46

Училище получило из Службы погоды заказ изготовить соединительные планки для новых приборов. Сложность новой работы состояла в том, что после проточки в каждой свинцовой планке надо было высверлить четыре глубоких отверстия миллиметровым сверлом.

Этот заказ был поручен Антону и Алексею. На сверловке вязли и ломались сверла. Они договорились, что нужно придумать приспособление, но в первый же вечер Алексея вызвали на тренировку хоккейной команды. Он не смог отказаться. Между ним и Антоном произошла размолвка.

Антону сопутствовала удача. Удивительно легко он нашел правильное решение и смастерил двухместное приспособление. Отверстия точно совпали с шарообразными механизмами. Работал Антон без поломки сверл, Алексею же на день не хватало и десятка. Это его очень угнетало, и после занятий он спешил домой, чтобы нанести на бумагу новый замысел.

В большой комнате квартиры Волгиных в трехъярусной люстре из вырубок патронной ленты горела лишь одна лампочка, освещая только стол, в комнате стоял мягкий полумрак. По вечерам долго засиживался у самовара старый Волгин. Он пил чай, читал газету, полотняным вышитым полотенцем утирая пот. Алексей устраивался тут же на краешке стола, раскладывал тетради, готовальню, вынимал из портфеля скатанный в трубочку эскиз. Уже несколько вечеров Егор Савельевич стал замечать, что с внуком его что-то происходит. И следа не осталось от той легкости, с какой он раньше готовил уроки. Весь вечер чертит, делает расчеты, а вернется из училища — еще мрачнее.

Видя затруднения внука, Егор Савельевич не утерпел, сам взялся за карандаш. Путанно ли Алексей объяснил сложную токарную задачу или деду не знакома была новая технология, только ясного ответа внук в этот вечер не получил.