До первого снега

Закидываю ключи от квартиры в рюкзак и вопросительно смотрю на Дани. Наши субботние разговоры по телефону сменились воскресными прогулками по Буэнос-Айресу. Каждый уик-энд мы с Толедо исследуем город и его окрестности, зачастую привлекая к нашим вылазкам Тео. Полтора месяца в Аргентине пролетели незаметно. Я без проблем втянулась в учёбу, завела немало новых знакомств, да и жизнь в мегаполисе мне кажется привычной и весьма комфортной.

— Меньше разговоров — больше дела, Егоза! — Толедо бесцеремонно натягивает мотоциклетный шлем мне на голову и ладонью зазывно стучит по кожаной сидушке байка. — Чем больше времени мы потратим на болтовню, тем быстрее мне потом придётся гнать, чтобы успеть!

— Успеть? — по привычке цепляюсь за кожаную куртку парня и взвизгиваю, стоит тому резко сорваться с места.

— Ненавижу тайны! — ворчу себе под нос, понимая, что Дани всё равно не услышит.

Наслаждаюсь бешеным потоком ветра и смотрю по сторонам. Осень в Аргентине это настоящее чудо! Улицы пестрят всеми оттенками жёлтого, красного, зелёного, а нежное солнце ласково щекочет своими тёплыми лучами. Середина апреля в Буэнос-Айресе разительно отличается от того же времени в Тревелине. Здесь практически нет дождей и, разумеется, грязи, а ещё тепло, как летом.

Под грозный рёв мотора минуем несколько кварталов и останавливаемся возле огромного спорткомплекса. Толедо паркует байк, а я, стащив шлем, пытаюсь привести в порядок волосы, что так старательно укладывала всё утро. Никогда бы не подумала, что каре до плеч так сложно уговорить лежать ровно, а не торчать в разные стороны.

— Футбол? — кручусь на одном месте, поражаясь масштабам сооружения. Помешательство местных жителей на футболе — притча во языцех. Поэтому и парковка забита до предела, и очереди на входе растянулись на добрые сотни метров.

— Обижаешь! — хохочет Дани и, запросто закинув мне руку на плечо, ведёт по направлению к входу. — Гандбол. Сегодня, Рита, знаменательный матч! Наши играют против бразильцев!

— Круто, да? — пренебрежительно фыркаю, ничего не смысля в гандболе. Единственный матч в своей жизни я провела, будучи запертой в кладовке. Да и сейчас, глядя на сумасшедшую толчею возле касс, не испытываю ни малейшего желания погружаться в спортивную атмосферу. Впрочем, из уважения к Толедо всё же заставляю себя смириться с его выбором. Гандбол так гандбол!

— Тебе понравится! — уверенно произносит Дани и свободной рукой игриво взлохмачивает волосы на голове. — Обещаю!

Как ни странно, мы проходим мимо основной очереди и под завистливые взгляды зевак устремляемся к входу с надписью VIP.

— Ты ограбил банк? — смеюсь, когда нас без вопросов пропускают в здание спорткомплекса.

— Что? — Дани растерянно крутит головой, соображая, в какую сторону нам идти дальше. — Нет! Просто друг билеты подогнал. Мы с тобой сегодня важные гости.

— Супер! — продолжаю смеяться, отчаянно не понимая, что забыла среди этих длинных невзрачных коридоров, насквозь пропитанных запахом пота и тяжёлых побед.

Спустя пару минут мы останавливаемся возле массивной металлической двери.

— Сектор С. Наши места, — не без гордости заявляет Толедо и пропускает меня вперёд.

Я ожидала попасть на обычную трибуну, занять место среди кучи одинаковых пластиковых сидений и созерцать, как перед моим носом будут орать фанаты, размахивая флагами и транспарантами. Но Дани привёл меня в небольшое помещение, чем-то напоминающее кинозал. Вместо обычных сидушек — удобные диваны, а вместо экрана — огромное окно в пол, открывающее удивительный обзор на стадион.

— Ого! — скрыть удивление удаётся с трудом.

— Круто, да? — кивает Толедо и со знанием дела плюхается на диван. — Если захочется покричать, можно выйти на балкон.

— Ты здесь уже был?

— Нет, но всегда мечтал!

В отличие от Дани не спешу садиться. Обхожу всю комнату, ладонью скольжу по стеклянной поверхности окна, наблюдая, как остальные болельщики суетливо занимают свои места и почему-то вспоминаю о Сальваторе. Гандбол был частью его жизни, а многочисленные кубки в его комнате лишний раз доказывали, что весьма важной. В памяти проносятся рассказы Вика об играх, его горящий взгляд в такие моменты, и отчего-то в носу начинает щипать.

— О чём задумалась, детка? — Дани вальяжно растягивается на диване и внимательно за мной наблюдает.

А мне впервые хочется послать лесом наше соглашение — не говорить о Вике. Так и подмывает сесть рядом и спросить, как дела у Сальваторе. Но смелости не хватает.

— Мы здесь одни будем?

— Боюсь, что нет, — Толедо принимает более культурную позу, с сожалением вздыхает, а потом в очередной раз подмигивает. — Но тесно не будет!

И почему мне кажется, что Дани знает намного больше, чем говорит?

— Мне нужна твоя помощь, Толедо! — стыдливо признаюсь, рассматривая трибуны. — Я не знаю правил. Даже не представляю, куда смотреть и за кого болеть.

— За это не переживай! — Толедо поднимается и подходит ближе. — Уверен, как только команды выйдут на поле, вопросы развеются сами собой.

Нерешительно киваю и продолжаю смотреть на пока ещё пустой стадион.