До последней строки

Он не мучился сомнениями, хотя сознавал, что кое-кто может подумать о нем худо и ему, возможно, придется труднее, чем другим членам месткома, — любая ошибка в счет пойдет. Но местком — это уже позиция. Огневая позиция. ОПэ, как говорят артиллеристы… Да, он служил в артиллерии… Да, рука у него такая с войны. И со зрением неважно: контузия.

На первых порах он был рядовым членом месткома и ведал производственным сектором. К тем временам и относится начало истории со шпалами.

Они тяжелые, шпалы, — в каждой почти сто килограммов. Ничего удивительного, их пропитывают креозотом. Но вес весом, а самая большая каверза в этой ядовитой пропитке. Голым телом не касайся — будет ожог. Особенно летом, в жару, когда креозот растопляется.

Их привозят в полувагонах. Верхние шпалы выгрузить полбеды — они сравнительно сухие. Да и выбрасывать их из полувагона легче. Но по мере разгрузки все больше углубляешься в полувагон и все выше приходится

Поднимать шпалы, чтобы перекинуть их через борт. А они сочатся креозотом. Стоять скользко. Да еще ядовитые испарения мучают.

Подъемный кран? Да, да, есть! В том-то и дело, что есть. Самый подходящий, самоходный, на дрезине. Но как взять краном шпалы, если полувагон битком набит ими без всякой системы: одни стоят, другие лежат? Как подводить под шпалы крановый трос?

Выход один: грузить шпалы так, чтобы их удобно было извлекать из полувагона краном. Идеальный вариант — пачки, разделенные прокладками.

Как просто, правда?

Шпалы грузят на шпальных заводах. А там, разумеется, борьба за производительность труда и финансовую экономию. Значит, грузи шпалы быстро и так, чтобы меньше требовалось полувагонов, — набивай, как сельдь в бочку.

Пришлось поездить к ним туда, на заводы, убеждать, доказывать, воздействовать через партийные органы.

Месяца два-три на заводах считались с путейцами, но в канун лета все пошло по-прежнему.

Федотов знал, на что решался, когда властью, данной ему профсоюзной организацией (еще весной его избрали председателем месткома; прежний уехал на учебу), запретил выгружать шпалы в острейший момент — в самый канун «окна». Он предвидел взрыв недовольства в отделении, в управлении дороги; он не сомневался, что о его из ряда вон выходящих действиях станет известно в райкоме, а возможно, и в обкоме. Что ж, надо было наконец приковать всеобщее внимание к проблеме выгрузки шпал. Нужен набат.

Это было, в сущности, не так давно. Пока самым определенным результатом его действий можно считать выговор, объявленный инженеру Ямсковской дистанции Федотову О. С. начальником дороги.

Роль Зубка?.. Тут многое переплелось. Первый серьезный бой пришлось дать из-за Семена Подколдева.

Но сначала, для ясности, еще один вопрос — женский вопрос. Между прочим, кое-кто на дистанции так и зовет Федотова — Женский вопрос! С этого вопроса он начинает каждое свое выступление на собраниях, им же и заканчивает.

Так для ясности сначала о женском вопросе.

Женщин вообще не следовало бы подпускать к ремонтным путейским работам. Разве что принимать одну в бригаду, для выполнения всяких подсобных заданий: в дежурном помещении убрать, воды рабочим принести. А если уж и выйдет она с бригадой на путь, так для самого легкого: бровку подправить, траву вырвать. Собственно, так и было до войны.

Но в войну женские руки содержали и ремонтировали путь. Как повелось в войну, так примерно продолжается и сейчас. Во всяком случае, мужчин в бригадах меньше, чем женщин. Выдюжили в жестокое, голодное военное время, теперь и подавно выдюжат. Конечно, формула эта не выведена крупными буквами по фасаду здания конторы дистанции, но Зубок любит ссылаться на героизм военных лет. Зубок — железный командир.

Давно ли Зубок на дистанции? Почти двадцать пять лет. Четверть века. Начинал бригадиром.

Теперь о Семене Подколдеве.

На дистанции так повелось: кладовщик ли, экспедитор ли, механик ли тележки для контроля состояния пути — непременно мужчина. Даже дежурные no переезду — мужчины.

Местком пошел в атаку на эту традицию, и первым из мастеров, поддержавших его, был Василий Евграфович Ногин. Он начал с младшего Подколдева: предложил ему сменить флажок дежурного по переезду на более увесистый инструмент путейского рабочего. Младший Подколдев пожаловался брату — тот был не просто экспедитором, а состоял при особе Зубка чем-то вроде ординарца.

Зубок не счел возможным отменить распоряжение мастера, но Федотову намекнул: поумерь свой пыл, хозяин на дистанции один. Зубок пришел в ярость, когда Ногин официальным письменным заявлением потребовал в бригаду и Семена — тот числился в штате околотка, — а местком подкрепил это заявление специальным решением.

Так еще задолго до нынешнего выговора в приказе случилось размежевание: Петр Захарович Зубок, начальник дистанции, член бюро райкома, заслуженный, почитаемый человек, с начальником службы пути дороги на «ты», — и Федотовский вопрос.