До самого пепла

Парень с пустым лицом поднял вверх правую руку. Даже на маленькой картинке было видно, как дрожат его пальцы.

– Глупая случайность, ударили дверью. Пострадал локтевой сустав. Доиграл сезон на препаратах от боли. Оказалось, осколок кости повредил что-то в нервных окончаниях. На снимках его пропустили, после сезона уже было поздно. Не восстановить, – речь китаец вел так, будто озвучивал прогноз погоды. – Виртуальный мир дает второй шанс, вторую пару рук, верно?

– Верно, – тепло откликнулась Мира.

Барби погрозила кулаком экрану, который транслировал картинку из Риги.

– Контракт заканчивается послезавтра, – ровно продолжил Чжан Лей. – Клуб уведомлен о расторжении. Модуль установлен и ждет идентификации. Контакты Лин Мэйли сохранены. До новых встреч.

– Локи, ну ты и… – Ольга замешкалась, пытаясь подобрать определение.

– Скотина? – с немного виноватым выражением лица спросил Артем. – Знаю, мне говорили.

Потом было еще немало болтовни. Серьезных разговоров и шуточек. Но главное уже было сказано.

– О чем задумалась? – на пути из кафе к дому Миры спросила Вероника.

Мирослава так сосредоточилась на своих мыслях, что не сразу ответила.

– Ты ведь пишешь? Рисуешь? – Мася повертела рукой в воздухе. – Разное, вот как мой с Хэтти портрет? По игре, я имею ввиду, но в реальности.

– Да, есть несколько работ, – подтвердила Ника, не понимая, к чему клонит приятельница.

– Думаю, как устроить тебе выставку, – решительно сказала Мирослава. – Но так, чтобы не выдать твою игровую личность, не связать ее с реальной. Трудность в том, что сходство довольно явное.

Вероника вспомнила, как легко и непринужденно опознал ее по видеозаписи из игры Стас, и нехотя кивнула.

– Возможно, сделать виртуальную выставку? – Мира сдвинула брови. – Виртуальная выставка, посвященная виртуальному миру. Что-то в этом есть. Надо будет обмозговать. А у тебя подкопится материал… Определенно, мы это организуем.

– Не стоит… – смутилась Ник.

– Еще как стоит, – отрезала Мира. – Вся эта чушь, вроде: «художник должен быть голодным» или там «талант везде пробьется сам» – забудь, это так не работает. Сытый талант не перестает быть талантом. А претендентов на пробитие слишком много, чтобы все из них «выстрелили». В общем, на эту тему мы с тобой еще побеседуем.

Обратный путь до Питера Вероника проспала. Сказался долгий, насыщенный словами и событиями день.

В Восхождение, в укромную долину, покрытую пеплом, все участники похода явились чуть раньше намеченного времени. Все, как один – собранные, настроенные на битву. Не ерничала Барби, не подкалывал брата Фликс.

Долгие полчаса путь проходил по тоннелю с неровными стенами, каких игроки видели множество. Кое-где им встречались старые обветренные кости. Изредка они натыкались на грязные тряпки, на поверку оказывающимися покрытыми засохшей кровью. Перетягивали ли ими раны? Или то были обноски плененных лихим людом изувеченных рабов?

Тоннель уперся в сияние лиловых и темно-зеленых искр. Спросил системным оповещением, уверены ли игроки, что желают проникнуть в подземелье Недра Горы Отчаяния?

Игроки желали, вход в подземелье был доступен для рейда.

«Первооткрыватели», «увеличенные бонусы», «награда за успешное прохождение повышена» – система осыпала их сообщениями.

И все еще не предоставила ни одного противника.

Недра Горы Отчаяния оказались громадной пещерой с высоким сводом, невидимым во тьме. Рана в теле горы уходила куда-то вглубь, туда, откуда доносились стоны и сдавленные крики.

– Нет! Нет! Не-е-е-е-ет! – голосил женский голос.

– Прошу вас, не троньте моих малышей! Возьмите меня, отпустите детей! – причитала другая.

– А-а-э-а-а-а, – на одной болезненной ноте нескончаемо кричала третья.

Вскоре стены пещеры закрылись решетками: усиленная версия рабско-скотских загонов.

Некоторые были усеяны костями.

В других лежали неподвижные тела.

В каких-то о людях напоминали лишь лужи разлитой крови.

– Вы не заставите меня, – первый встреченный в пещере живой человек оказался заросшим стариком в цепях, покачивающимся на одном месте. – Я не стану ковать для вас цепи. Не стану. Не стану. Вы не заставите…

– Ох, Кано, – вторил из-за другой решетки второй старик. – Ты уже их сковал.

– Нет. Ни за что. Я не буду ковать цепи и замки!

– Кано, те цепи, что на нас – это ты их выковал. Замки наших камер – они тоже…

– Нет! Ни за что! Никогда. Меня не сломить. Не сломить.

– Кано, бедный Кано…

Хэйт и Сорхо попытались поговорить с узниками, но старики лишь крутили нескончаемую историю по кругу.

– Оставим их, – озвучил Рэй. – Вернемся на обратном пути. Сейчас мы ничем не можем им помочь. Даже если откроем и выпустим, не думаю, что они в состоянии выбраться самостоятельно.

– Странное место, – поежилась Барби. – Вместо мобов – несчастные безумцы. Это же данж? В данже должны быть вражины, чтоб в фарш их! А не это…

– Я тоже не понимаю, что это за данж такой, – сказала Хэйт, проходя мимо клетки с женщиной в лохмотьях; та прижимала к груди деревянную лошадку и подвывала. – Но знаю, чего хочу. Я хочу уничтожить это место. Полностью.

Рядом деликатно кашлянула гнома.