До самого пепла

– Теперь хоть понятно, зачем держать в живых свихнувшихся рабов, – вставил свой комментарий Локи. – Я все думал: нафига? Кормить же их надо. Траты. Безумца к труду не приставить. А кровушки сцедить вполне реально.

– Урода бей, не болтай, рациональный ты наш, – сердито фыркнула Барби.

– Я бью, – подтвердил очевидное авантюрист. – Одно другому не мешает.

Из-за классовых бонусов на эффекты разных алхимических и не только штуковин, инвентарь Локи под завязку загрузили разными ядами, кислотой, жидким огнем и так далее. Если вдруг все израсходует, неподалеку стояла Мася, с ее почти неисчерпаемыми запасами. Авантюриста, к слову, тоже вооружили арбалетом, чтобы мог не идти на сближение с опасными противниками, и все время держал дистанцию. Арбалет, как пояснила Маська, самый «нубский», простенький, по минимальным требованиям характеристик. И те (характеристики) были добраны в схватках «реал-мода» и тренировках Хель.

Чародею не досталось арбалета, он пока не дотягивал по статам. И потому остался прикрывать «дискотеку».

Они все били, выкладывались по полной. Лекари, что называется, «потели». Даже те раны, что вскользь наносил Гултак по чуть зазевавшимся игрокам, сшибали с них не меньше трети здоровья.

По щиту Сорхо уже змеились трещинки: как ни вертелся трактирщик, выставляя плоскости, удары Гултака «выгрызали» прочность щита. И других предметов экипировки, на которые приходились удары двуручником. У Гринвича уже вышли из строя сапоги, потому как он дважды уходил кувырком от атаки, и дважды ловил скользящий удар подошвами. Два попадания (оба не в полную силу) – минус «боты».

– Справимся, – уверенность в голосе Монка передалась остальным. – Сорхо, отрабатываешь шикарно.

– Вашими молитвами, – хохотнул страж-толстяк.

До половины здоровья Гултака доводили медленно, упорно, зато без жертв (если предметы экипировки не считать) со своей стороны. Затем босс добавил к действиям новое «развлечение»: он выставлял перед собой двуручник на манер копья в рыцарском поединке и мчал на бешеной скорости к выбранной цели. Все, кто попадался Гултаку на пути забега, отлетали и падали на пол.

Похож при этом он был даже не на коня, которого на скаку остановить не смогла даже Барби, а на гиганского дикого кабана в разгоне. Удар, наносимый после забега, был страшен. Он опрокидывал и ошеломлял выбранную цель, а после, если не хватало первого удара, наносил удар добивающий.

Счастливый случай: первый разгон босса совпал с завершением песни барда. Той, где поэт не дотянулся до уровня богов, но сумел тронуть вечность… Сферы неуязвимости закрыли весь рейд – и поверженного Гултаком Бигбира.

Босс не стал задерживаться, помчал обратно, на зов кулинарных провокаций. Друид же, покряхтывая, поднялся – с десятью процентами здоровья.

На второй и третий такой забег Хэйт с Масей целенаправленно активировали бонусы колечек. Сферу неуязвимости можно было применить к любому союзнику, главное, сделать это вовремя: срок действия сферы исчезающе мал.

Еще разок Мася прыгнула тем же колечком к Хэйт – это уже в забег, где уродливый гигант помчал к гноме.

От пятого удара с разгона Спиритуса прикрыл Геро. Детеныша гидры швырнула чешуепортацией под меч Гултака беспощадная хозяйка.

Шестой разгон остановил Рюк, закрыв своим телом Вала.

Напряжение битвы искрило в воздухе. От следующего разгона закрываться было нечем и некем, разве что надеяться на повторное совпадение таймингов, с финалом песни о поэте.

– Двадцать пять, – озвучил шкалу противника Квинт. – Не иначе, выкинет что-то новенькое.

Квинт напророчил. Впрочем, ожидаемо. Босс девяносто девятого уровня и не должен был легко умирать.

Усилиями игроков Гултак получил всего три новых стадии роста, а могло быть куда больше. Но к финалу цифровой жизни такое создание обязательно держало камень за пазухой, некий сюрприз для противников.

После очередного массового ошеломления из груди Гултака в сторону Барби натянулась красная нить. Система опознала дебафф на союзнике: узы крови. Срок действия: пять минут. Прервать или снять невозможно.

С пустым лицом и мутным взглядом орчанка повернула свое копье. Теперь она целилась не в Гултака, а в Сорхо. Все пять минут, согласно описанию дебаффа, персонаж Барби должен сражаться на стороне союзника – того, с кем персонажа связали узы крови. На стороне Гултака.

Без раздумий, едва вчитавшись в описание, Хэйт застопорила зеленокожую лозой. Позже сменила лозу на обращение в камень.

– Буду ее контролить, – отчиталась перед рейдом глава Ненависти.

– Тогда следующий «узник», если что, на Спиритусе, – распорядился Сорхо.

Следующий – Локи – забегал в ужасе уже через минуту.

– Что будем делать с третьим? – спросил Фликс. – Я могу дать один раз клеть духов, но она на полминуты, затем на пять минут откат.

– Если контролить будет нечем, – с тяжелым вздохом откликнулся Монк. – Убиваем.

Третьей стала Хель…

Это был первый раз, когда рука и голос Вала дрогнули, бард сфальшивил при исполнении.