До скорой встречи!

Он перестал приходить, как только разузнал у жены все хозяйственные тонкости, о которых сам понятия не имел. В дальнейшем общении смысла он не видел. Но спустя некоторое время Джорджа осенило: можно ведь просто болтать с женой и получать удовольствие от ее компании. Незадолго до Рождества его жена решила сделать пару выгодных покупок. Отправив мужу ссылки на два разных сайта, она спрашивала его мнение: «Здесь мы заплатим сто пятьдесят долларов, но придется еще тринадцать отдать за доставку. Целых тринадцать! Только посмотри, как они нагревают покупателей! Ведь эта штука по весу и до половины килограмма недотягивает. А если мы купим ее здесь, то с нас возьмут сто шестьдесят долларов, но доставка бесплатная. Одна беда: у них есть только варианты в черном и серебристом цвете, а на первом сайте предлагают еще и синий. Он мне нравится больше всего. А тебе?»

– И что мне делать? – беспомощно взирал на Сэма озадаченный Джордж.

– Так, а какой вам больше нравится? – спросил Сэм.

– О чем вы? – не понимал Джордж.

– Вы тоже предпочитаете синий? – пояснил Сэм.

– Не знаю. Жена раз и навсегда освободила меня от хлопот, связанных с покупками перед Рождеством. Для того я и женился.

Надвигавшиеся праздники сулили немало выгоды бизнесу. Вероятно, лучшие качества, проснувшиеся в людях, заставляли их еще чаще приходить в салон, чтобы общаться с любимыми, прощать друг другу старые обиды и задействовать своих МЛЧ в праздничных семейных традициях, к которым они были причастны при жизни. Тоска по потерянным близким не определяется сезоном, но, безусловно, обостряется в праздники. Поэтому вместе с количеством визитов возросли и требования клиентов. Для проекций настало веселое и светлое время, они радовались наступлению Рождества, как радовались бы при жизни. А их близкие, наоборот, впадали в депрессию и обижались на МЛЧ за то, что сами сильно тоскуют, а проекциям и дела нет. Клиенты хотели предаваться воспоминаниям и грустить по былым временам, а проекции пытались просчитать, в какой день лучше сделать заказ, чтобы подарки успели доставить к двадцать четвертому декабря.

За неделю до Рождества в салон пришла Эдит. Селия предложила попросить всех выйти, чтобы та смогла переговорить с мужем с глазу на глаз, но Эдит отказалась:

– Мы все одна семья.

Эвери подошла к ней, чтобы поддержать, а Сэм с Дэшем робко затаились за стойкой ресепшена. Все украдкой сообщили своим проекциям, что перезвонят попозже, и остались сидеть с таким видом, будто заняты чем-то другим. В салоне повисла звенящая тишина.

– Вам совсем не обязательно делать это. Я мог бы покопаться в коде или стереть ему память, – предложил Сэм.

– Нет, я хочу поговорить с ним, – твердо решила Эдит. – У нас давно наклевывался этот разговор. Видимо, момент настал.

– Или возьмите да прекратите пользоваться «Покойной почтой», – предложил Дэш. – Вдруг вы уже выжали из нее все, что можно?

– Нет. Мне нравится идея откровенного разговора, и я не готова пока его бросить. Лучше дам ему высказаться.

Когда Боб ответил на звонок, Эдит набрала воздуху и слегка дрожащим голосом спросила:

– Итак, Боб, ты хотел мне что-то сообщить, верно? – Эдит желала, чтобы это прозвучало небрежно, но не получилось.

Через всю комнату Сэму было видно, как Боб постепенно бледнеет. Сэм не переставал удивляться возможностям программы и тому, как много она знает о проекциях. Боб действительно собирался кое-чем поделиться. Сэм не ошибся, когда объяснил Эдит, что ее муж будет стремиться снять груз вины со своих плеч.

– Мне нужно тебе кое в чем признаться, – начал Боб, и Эдит, молча кивнув, тут же опустила взгляд в пол. – Ты расстроишься, я знаю, но я не могу больше скрывать от тебя правду, и я бы хотел, чтобы ты выслушала меня до конца, потому что это очень важно. Я… У меня…

Боб явно с трудом подбирал слова, и в голову Сэма даже закралась мысль, что в итоге он выдаст что-нибудь другое, а не то, чего от него все ждут.

– У нас с Ли-Энн роман. Был роман. Теперь все кончено.

Вот и неправда, ведь в реальности ничего и не начиналось. Хотя, может, Боб и надеялся на это, кто знает?

– Прости меня, Эдит. Мне жаль, что я предал тебя, что соврал тебе. Я сожалею обо всем! Мне не следовало забывать о данных обетах.

– Обеты? Вот что тебя беспокоит?

– Наши отношения в последнее время разладились. Не думай, я не пытаюсь найти себе оправдание. В этом разладе и моя вина тоже.

– В последнее время? – переспросила Эдит.

– Я редко говорю тебе, но я все еще тебя люблю.

– Я знаю, Боб, но проблема в другом.

– Да, конечно. Прости, что я не ценю твои усилия. Никогда не хвалю тебя, а ведь все на тебе держится. Ты у нас опора и связующее звено.

– И быть им нелегко, – напомнила Эдит.

– Понимаю. Наверняка очень трудно, – согласился Боб. – Мне бы не хватало сил на мою работу, если б ты так хорошо не выполняла свою.

– Почему ты ни разу не сказал мне этого?

– Не знаю. Просто не умею вести подобные беседы.

– Да уж.

– Пожалуйста, не бросай меня!

– А я и не бросала, – сказала Эдит, не отрывая взгляда от пола.

– Что?