До скорой встречи!

Чего Сэм не мог предположить

С приходом новых пользователей Сэм все больше осознавал, насколько ограниченна его собственная фантазия. Будучи заядлым компьютерщиком, он все же разбирался в людях и прекрасно понимал, какого идеального партнера они для себя ищут. Абсолютно всем хотелось одного и того же: встретить доброго, веселого, умного, привлекательного и жутко в них влюбленного человека. Тот факт, что под словом «умный» один человек подразумевал профессора прикладной математики, а другой – кого-то, кто способен починить унитаз; что один человек обожал халаты или бальные платья (или и то и другое вместе), а другой предпочитал джинсы и футболки; что один человек хохотал над ироничными замечаниями, а другой заходился от смеха, услышав банальный каламбур, – этот факт лишь упрощал работу Сэма. Все эти различия доказывали: для каждого найдется пара, просто надо знать, где искать. Главное, что всем хотелось одного и того же.

Дело с «Покойной почтой» обстояло совсем не так. Каждый раз пользователи выдумывали что-нибудь, чего Сэм и предположить не мог. Клиент номер три по имени Эбенезер Вестфельдт прошел непростую процедуру с подпиской на услугу, оплатой, обучающей программой, подготовительными сессиями и ожиданием, пока проекция будет отлажена, – и все лишь для того, чтобы признаться появившейся в окошке видеочата жене в своих многочисленных изменах. Он выписал их все на желтенькие листики блокнота в линеечку – внушительный список – и зачитал ей во всех подробностях, перечислив имена, даты, место преступления, где была жена в тот момент и что именно он ей соврал. Миссис Вестфельдт не особенно разозлилась, поскольку при жизни она и понятия не имела о происходящем, а значит, алгоритму было не на что опереться в ее электронной истории. Все, что удалось накопать, – это рассказ какой-то старинной подружки, которая переспала со случайным мужчиной из бара, пока муж был в отъезде на конференции в Остине. Миссис Вестфельдт всячески поддержала подругу, ведь ее брак и так уже никуда не годился, а муж давно ходил на сторону. Сознавшись во всех грехах, Эбенезер закрыл видеочат, подошел к Сэму и Мередит и попросил отключить созданную для него проекцию.

– Отключить? – недоумевала Мередит. – Но вы пообщались всего один раз!

– Мне этого достаточно, – произнес Эбенезер. – Прямо гора с плеч!

– Вы ведь понимаете, что реакция вашей жены не была настоящей? – счел необходимым сообщить клиенту Сэм из соображений честности. – Вы сознались в изменах не по-настоящему. Ваша жена ничего толком не поняла, ведь при ее жизни вы успешно заметали следы.

– Ну и что, это все не важно, – вклинилась Мередит, чтобы нейтрализовать Сэма, но клиент и ухом не повел.

– Главное, что я признался ей, – отмахнулся Эбенезер. – Ох, мне так полегчало, вы не представляете. Вы просто гении, да-да, гении! Ваш сервис – чертовски хорошая штука!

Сэм никак не ожидал, что появятся такие мужья. Не ожидал он и того, что придет некая Мария Гарднер, которая захочет устроить переписку с любимой кошкой, умершей месяц тому назад.

– А она часто вам писала? – язвительно спросил у клиентки Дэш. – Может, рассылала смешные картинки с кошками всем контактам из своего почтового ящика?

Сэм не рассчитывал на фанатов Курта Кобейна, не рассчитывал на клиентов, желавших поговорить со своими бывшими, не столько мертвыми, сколько банально бросившими их. Не ожидал он и прихода Джорджа Ленора, который подписался на сервис лишь затем, чтобы спросить у жены, где она держала ключ от сарая; не знает ли, куда подевалась инструкция для посудомоечной машины; нужно ли ему звонить в клининговую компанию или они сами будут приходить, как раньше; в какой аптеке купить его любимый гель с алоэ вера, а также сколько минут держать картофель в микроволновке. На удивление, жена Джорджа смогла ответить на большинство вопросов.

Свой первый сеанс в их салоне Эдит Касперсон провела, крича на мужа. При жизни он ни во что ее не ставил. Пока он был жив, Эдит никогда не осмелилась бы на такое. Она настолько взбодрилась, что попросила стереть память проекции и пришла снова. Она приходила два раза в неделю в течение целого месяца: заказывала настройку проекции, закатывала мужу скандал, просила стереть, начинала все заново.

Семнадцатилетний Дэвид Молд пришел с гитарой и пел матери песни собственного сочинения, которые написал, тоскуя о ее уходе. Каждый день, целый месяц. Сэм никак не ожидал ничего подобного. Более того, Сэм думал, парень будет мешать другим клиентам, но они просто отвлекались на время от компьютеров, внимательно слушали Дэвида и даже тихонько ему аплодировали. Однажды Эдит Касперсон наклонилась к камере и сказала матери Дэвида:

– Миссис Молд, вы должны гордиться вашим сыном. Он у вас очень талантливый. Каждый день он дарит нам радость своими песнями.

На это Сэм тоже не рассчитывал.

Селия Монтроуз привела опечаленную дочь пообщаться с умершим папой. Сама миссис Монтроуз не отважилась на разговор с проекцией.