До тебя…

Настя отвернулась к окну, прикусив нижнюю губу.

А Михаил, чувствуя себя полным дураком, уставился на её профиль. Настя осунулась, под глазами темные круги да и многие ссадины на лице не поджили. Михаил только сейчас обратил внимание, что синяки и ссадины Настя ничем не замазала: ни тональным кремом, ни пудрой. Черт! Она даже не накрасилась. Странно. Очень странно. У Насти была фишка – она даже из ванной и спальни не выходила, пока не накрасится. А уж тональник… Святое святых.

Был случай, когда они, отправившись в медовый месяц, потеряли косметичку. Что было! Настя обнаружила пропажу в самолете. И сразу же в аэропорту кинулась закупаться. Михаил ещё подтрунивал над ней, а она деланно обижалась.

– Хочу быть для тебя красивой.

– Ты и так красивая.

– Хочу быть ещё лучше.

А что изменилось сейчас? После происшествия в подземке? Неужели из-за потери памяти она не захотела привести себя в «надлежащий» вид? Это её слова, не его.

– На данный момент мы находимся в ссоре, – слова сорвались с губ Михаила прежде, чем он успел их проанализировать.

– Угу. И поэтому, когда со мной случилось несчастье, ты по-прежнему был холоден и отстранен. А я… – она замолчала, шумно сглотнув, охватила плечи руками. – Это какая же должна между нами быть ссора, чтобы вот так… Я застала тебя с любовницей?

Женщины! Вот теперь он узнавал их логику.

– Нет. Я узнал, что ты вышла за меня по расчёту.

Ему хотелось посмотреть на её реакцию. Увидеть глаза. Психотерапевты не одобрили бы его поведение, сказали бы, что он слишком категоричен, и ей необходимо время, чтобы адаптироваться, что ни в коем случае нельзя и дальше травмировать её психику. Он был другого мнения. Настя не глупая, в этом он успел убедиться и не раз. Как в прошлом, так и сейчас. Подмечает всё, даже то, что и не требовалось. Почему, зачем ходить вокруг да около?

Его слова не могли остаться без реакции.

Как Зареченский и ожидал, Настя медленно повернула голову в его сторону и выдохнула:

– По расчету?

– Совершенно верно. А последние дни ты пыталась меня убедить, что любишь и развода не хочешь.

– Развода?..

– Да. Мы как раз обсуждали с тобой условия расторжения брака.

Глаза Насти с каждым его словом расширялись. Ему даже на мгновение стало жалко девчонку.

Может, правда, перегибает?

Она, снова отвернувшись, сказала:

– Теперь мне многое становится понятным… Хотя… Нет, всё равно ничего непонятно. По расчету… Зачем?

– Ты меня спрашиваешь?

– Это был риторический вопрос.

Она сцепила руки в замок, положив их на живот.

Чтобы сразу же охнуть:

– Пошевелился… Ребенок пошевелился!

Настя резко повернулась к нему, и у Михаила перехватило дыхание.

Он видел Настю разной. Сексуальной, притягательной, красивой.

Но никогда такой – с сияющими, увлажняющимися глазами. С тем нереально притягательным блеском в глазах, который встречается только у беременных счастливых девушек.

Глава 9

Этот особняк её дом?!

Стоп.

Не её. Её мужа. Зареченского.

Анастасия протяжно выдохнула и мысленно над собой усмехнулась. Только бы не родить раньше срока из-за всех передряг, что на неё навалились.

Сколько тут комнат? Тридцать? Сорок?

Господи…

Настя старалась держаться из последних сил. Полученная от Михаила информация не внушала оптимизма. Мало того, что она вышла замуж за него по расчету, так он готов с ней развестись, и она якобы не против.

Или против?

Голова шла кругом.

Но спрашивать что-либо у Зареченского она сегодня больше не будет. Не в состоянии.

– Тебя проводят в спальню.

– Спасибо.

– Это Ирина Васильевна, наша домработница.

Из большой, светлой комнаты вышла миниатюрная женщина лет пятидесяти, в серых брюках и таком же летнем пиджаке. Насте почему-то сразу же подумалось, что это униформа. Позже она поймет, что оказалась права.

– Анастасия Сергеевна, рада вашему возвращению. И тому, что с вами и малышом всё в порядке.

– Спасибо большое, Ирина Васильевна.

Настя сердечно улыбнулась в ответ.

Зато реакция домработницы была странной. Женщина застыла, стушевалась и перевела взгляд на Михаила. Тот же, зараза, усмехнулся и демонстративно медленно скрестил руки на груди, отчего мышцы на плечах заиграли, невольно приковав взгляд Насти к ним.

– Ты можешь по всем вопросам обращаться к ней. Думаю, в ближайшие дни помощь Ирины Васильевны будет неоценима.

Так и оказалось.

Настя чувствовала себя потерянным котенком в этом чужом и абсолютно холодном особняке. В тот первый день, когда Зареченский привез её, домработница стала её гидом. Провела по дому, показывая, где и что.

– Это ваша спальня.

Большая, едва не ляпнула Настя, но вовремя прикусила язычок. Ей и так постоянно казалось, что Ирина Васильевна сдерживается, чтобы не задать какой-то вопрос. Смотрит на неё из-под опущенных ресниц. Настя держалась до последнего. Умом она понимала, что сейчас для знакомых представляет собой забавную зверюшку, все её рассматривают. А как же – интересно. И от этого интереса хотелось выть.