Доблесть воина

– Ага. Раскатал губищи, – проворчал Малига. – Сам подумай, если боярин к ней расположен, стала бы она человека боярского к тебе посылать, кабы любиться с тобой собиралась? Что-то ей от тебя надо. Может, ты ей кровь задолжал?

Миловид задумался…

– Не помню такого, – наконец сообщил он. – Лехитов я бил, понятно. Но только в сече и дружинно. А за такое вроде виру не берут и месть не объявляют простым дружинникам.

– Всяко бывает. Но, думаю, ты прав.

– Может, дело в том, что я из Киева? – предположил Миловид. – Может, девка эта именно русов любит? Или не любит?

– Русов тут многие не любят. Но одно дело не любить, а другое – обойтись по-плохому. Да еще когда наш великий князь в гостях у здешнего. Болеслав на расправу скор. Двоих самых сильных здешних недругов зрения лишил, не задумавшись. Думаешь, боярин и гостья его об этом не знают? Так что, думаю я, не в тебе дело.

– А в ком?

– Да в княжиче нашем. Вот у кого недругов хватает.

– А мне тогда что?

– Нам, – поправил Малига. – Это общее дело. Так что с мальцом я сам поговорю…

– Я ему денег обещал! – напомнил Миловид.

– Дадим, не беспокойся. Но немного. Иначе кое-кто может спросить, с чего это мальчишка разбогател.

– Он смышленый. Предупредишь, серебром звенеть не станет.

– Обязательно предупрежу. А сейчас сбегай за Гудмундом. Скажи, пусть бронь наденет не свою, а германскую, из трофеев. Пойдем к боярскому двору, понаблюдаем. Очень мне хочется на эту русалку поглядеть. Для начала.

Понаблюдали. Без толку.

– До ночи тут сидеть можно, – проворчал Гудмунд. – Чего мы ждем? Сказали: баба эта хотела Миловида? Ну так пускай Миловид в ворота постучит да и скажет, что пришел. И мы с ним за компанию!

Малига задумался.

– Да не боись, хольд! – подбодрил его нурман. – Мы тут всем наваляем, если надо! А я жрать хочу!

– Он прав, – поддержал Миловид. – Только я один пойду. Мало ли…

– Ты с мальцом как договорился? – спросил Малига.

– С Марцеком? – Миловид глянул на небо, где за облаками серел солнечный круг. – Если ничего не случится, скоро прибежит.

– Вот его и подождем. А ты, Гудмунд, если терпеть не можешь, лапу пососи. Ты ж у нас медведь вылитый, а нынче зима.

– Пусть тебе пиявки болотные стручок пососут, – проворчал свей. – Я без еды пять дней могу, ясно? И на шестой такому, как ты…

– Малец идет, – перебил Миловид, увидев, как из калитки выскользнул Марцек. Выскользнул, завертел головой, высматривая щедрых русов.

Миловид цыкнул – и пацан, услыхав, нырнул к ним, в щель между заборами.

– Боярина нету! – немедленно сообщил он. – Как уехал на княжью охоту, так и не возвращался. Жальник с той девкой поругались люто. Жальник прям как уха, кипит и булькает! – Пацан хихикнул. И тут же потребовал: – Грошик дайте! Меня тетка к работе пристроила: горшки ночные мыть, а это – до заката. А я ж знаю, что вы меня ждете. Подрядил там одного за грошик, чтоб помыл, а не дам, так побьет!

– Мало тебе дали? – усмехнулся Миловид.

– Так много не бывает! – нашелся малец. – Дайте!

– Два дам, – вмешался Малига. – Беги назад, найди этого Жальника и скажи, что его здесь рус ждет.

– Три! – потребовал пацан. – Жальник злющий! Запросто прибить может.

– Три, – согласился Малига. – Бегом!

– Внутрь не ходи, – сказал он Миловиду, когда малец убежал. – Тут спокойней. Мы рядом.

Ждать пришлось недолго. С подворья вышла уже знакомая четверка в сопровождении Марцека. Калиткой они не воспользовались – для них отворили ворота.

– Ты! – обрадовался Жальник.

– Я, – подтвердил Миловид. – А кого ты ждал?

– Пошли!

– Не торопись.

Тройка спутников Жальника тут же разошлась, беря Миловида в клещи.

– Не торопись! – из укрытия выступили Гудмунд и Малига. Нурман ухмылялся, покачивая хогспьётом. Он явно хотел подраться. А вот Жальник и компания мигом расхотели.

– Ах ты щенок!

Жальник хотел схватить мальца, но ушиб пальцы о наконечник хогспьёта и зашипел от боли.

– Малой-то здесь при чём? – проворчал нурман. – Тебя позвали, ты прибежал. А малого не тронь. Руки отрублю.

Марцек нырнул за его спину.

– Эту свою позови, – сказал Малига. – Что брата моего приглашала. Живо!

– А если я сейчас людей боярских кликну? – попытался припугнуть Жальник, мотнув головой в сторону открытых ворот.

– Давай! – разрешил Малига. – Мы – люди великого князя Киевского Владимира. Твой боярин для нас никто, а челядь его – мясо для собак. Ты! – Малига направил меч на одного из спутников Жальника. – Бегом за девкой!

Лехит побледнел, попятился, пробормотал:

– Ну, так я пошел, да, Жальник? Она ж сама хотела… – и шмыгнул в ворота.

И опять ждать пришлось недолго. На этот раз из ворот появились пятеро. Кроме посланца тройка крепких воев и девушка. Которую, впрочем, тоже можно было принять за воина. Одета она была в штаны и кольчужку поверх длинной, ниже колен, рубахи из синей шерсти. Красивая девка. И сложена как надо: кольчугу в нужных местах так и распирало.

Малига пихнул плечом Миловида, чтоб перестал глазеть и затеял разговор, раз уж на него пал выбор красотки.

Однако та начала первой:

– Кого ты привел, Жальник? На кой мне сдались эти русы? – Выговор у нее был нездешний, без лехитского пришепетывания.