Доблестный рыцарь (СИ)

— Разделиться парами! Обскакать всю деревню! Всех мечу придать! — будучи вместе, они могли зачищать лишь малую по площади область, а Варин не мог допустить, чтобы хотя бы один зверь улизнул. — Так желает Господь! Герард, за мной!

Офицер развернул кобылу и рванул вглубь рынка. Юноша вдарил лошадь в бока и помчался за капитаном. Парень никак не мог понять, что творилось с последним. Командир отчаянно махал гросс-мессером, сражая с одинаковым рвением и благих, и худых. Рубил он яростно, с плеча, так что от его жертв отлетали шматки. Герард старался поспевать за лидером, метко разя встречных тварей, но он так и не смог заставить себя замахнуться на раненых крестьян. Однако Варин этого не замечал, полностью погружённый в процесс. Он колол и рубил, а его меч свистел. Сталь пировала, обливая кровью и своего носителя.

Наконец, Герард со старшим братом добрались до большого двухэтажного дома. Рыцарь-капитан спешился.

— Брат Варин, стой! Ты чего?! — окрикнул его юноша.

Командир обернулся и проорал:

— Смотри! — показывал он острием меча куда-то вверх.

Парень перевёл взгляд и понял, что Варин указывал на вывеску. Они находились перед трактиром.

— Врачеватель сказал, что яд в алкоголе! Я хочу знать! Пошли!

Он повернулся и выбил дверь ногой.

— Стой, брат! Лошади!

Командир не слушал. Замешкавшись, Герард всё же спрыгнул с коня, устремившись внутрь здания. Залетая туда, юноша увидел, что офицер успел вступить в бой. На латника налетел полноватый гуль, ломая когти о крепкий щит. Крепкий замах от плеча, и торс чудища отворился, выпуская наружу волну кишок. Юноша оглядел нападающего — полный, бородатый, в дешёвом овечьем дублете. Трактирщик. В просторном помещении постоялого двора было на удивление безлюдно. Аккуратные стульчики покоились на круглых берёзовых столах кверху ножками. За большой дубовой стойкой покоились огромные бочки с алкоголем.

— Брат Варин, ты…

— Тс! — шикнул на него капитан.

Он подскочил к стойке, наклонился, хватая что-то, и выпрямился, крепко обхватив чьё-то запястье. Это была молодая девушка. Залитая слезами, она съёжилась, боясь пискнуть. Командир занёс меч для замаха, но сзади его правую руку крепко сжал младший товарищ.

— Что ты творишь?! — заорал юноша. — Хватит! Отпусти её! Отпусти немедля!

Варин выпустил несчастную, только для того, чтобы быстро обернуться и вдарить левым локтем в голову подчинённому, освобождаясь от захвата. К его удивлению, парень даже не дрогнул.

— Послушай ты! — завопил офицер.

— Нет! — Герард врезал по забралу капитана с такой силой, что тот упал на стойку спиной, а в самом металле появилась вмятина. — Это ты послушай! — он взял командира за ремни у шеи, которыми крепилась кираса. — Не душегубы мы! Не бандиты! Приди в себя, наконец!

— Все они уподобятся зверям! Все, понимаешь?!

— Ты неправ!

— Оглянись вокруг, — Варин успокоился, одной рукой он отстегнул и стащил с себя погнутый шлем, из его носа бежал алый ручеёк.

— Должен быть другой выход, — тихо сказал юноша, отпуская товарища и попятившись, — должен быть, — Герард сел на стул, повесив голову.

Командир принялся осматривать комнату. Кажется, к нему возвратился ясный рассудок.

— Лекарь сказал, — шмыгнул Варин, утирая кровь с лица, — лекарь сказал, что дело в выпивке.

Рыцарь перелез через стойку и сблизился с большой дубовой бочкой. Он постучал по ней и прислушался.

— Заполнена до краёв, — чуть слышно отметил капитан, — что ж.

Он замахнулся гросс-мессером и несколько раз, словно топором, крепко рубанул по деревянному вместилищу. Высвобождаясь под давлением, из бочки заструился хмельной водопад. Выпустив всё содержимое, офицер заглянул внутрь сосуда.

— Ничего.

Затем он подошёл к следующей бочке и проделал то же самое и с ней. Потом с третьей. Затем с четвёртой. Каждый раз, с надеждой заглядывая внутрь, капитан разочаровано переходил к новой. В стороне, всё это время, сидел Герард и пытался собрать свои мысли воедино. Наконец, остался лишь один единственный бочонок. Последний был крохотным и полупустым, и усталый рыцарь смог легко взять его на руки. Варин подошёл к парню, поднял сосуд над головой и с силой кинул на пол, расплёскивая медовуху по осиновым доскам.

— Что… что это? — Герард, наконец, вернулся в реальный мир и обратил внимание на командира, склонившегося к полу, — что это? — повторил он, выпрямляясь.

Он держал что-то в латной рукавице. Юноша пригляделся. Это что-то, размером с кулак, было слизким и тёмно-бордовым.

— Это, — не верил своим глазам командир, — это… плоть, — он в исступлении глядел на товарища.

Ему стало дурно. Рыцарь попятился, роняя шматок мяса, и облокотился на стойку.

— Вот оно что. Вот она. Зараза, да? — вопрошал Варин. — Вы. Вы ведь, — глаза капитана защипали, — это же… это же медовуха. Вы ведь пили её. Пили, так? Все пили. Не может… быть не может… тогда вы все… тогда ты, Герард…

— Да. Выходит так, — прошептал юноша.

— Не… не может быть. Всё хорошо. Всё образуется. Всё уладится, Герард. Мы обязательно найдём…

— Нет, брат. Не найдём. Мы все тут покойники. Только ты не пил. Спасай себя, брат.

— Нет, — холодно отрезал командир.

— Пообещай…