Доблестный рыцарь (СИ)

Смеркалось. Луна постепенно отвоёвывала себе небосвод, и теперь стала доминирующим источником освещения. В этих краях темнело поздно, да и день оказался на редкость неприятным, а потому сейчас Герард чувствовал на себе всю притягательную силу, которой только мог обладать жёсткий матрас в бараках. Парень сидел у конюшен и размышлял. Не в состоянии снять латы, ему пришлось лишний раз не показываться на глаза своим сослуживцам, которые уже начинали что-то подозревать. Что это за чешуя? Почему она становится больше? Что теперь там, под латами? Что будет с ним? Юноша рассудил, что в змею он точно не обернётся. Если и в змею, то только в какую-нибудь черепаховидную, с толстой крепкой чешуёй. Может быть, в честь него столичные зоологи назовут какой-нибудь необычный вид зверей. Одна глупая мысль сменяла другую на протяжении часа. Герард счёл, что его соратники уже спят, а значит можно незаметно проскользнуть в казармы и лечь спать облачённым в доспехи, пока никто не видит. А завтра? Завтра, так и быть, он всем всё расскажет. Он снял с себя шлем. На грязную синюю кирасу упала белая, как снег, прядь волос.

— Что за чёрт?

Юноша взял эту прядь и поднёс к глазам, рассматривая в упор. Он было подумал, что это лунный свет играет с ним шутки, но, разглядев поближе, Герард понял — это седина. Подавляя очередной приступ острых эмоций, рыцарь нацепил на себя шлем. Сегодня он будет спать в полном облачении.

Парень тихонько зашёл в казарму и на цыпочках, стараясь не греметь снаряжением, пошёл к своей койке, которая располагалась аккуратно по центру помещения. Дойдя до цели, юноша оглянулся, а затем вздохнул с облегчением — все спят. Серебряный свет из крохотного оконца падал на лицо соседа по койкам — брат-рыцарь показался Герарду слишком бледным. Мужчина обильно потел, и слегка дрожал, будто бы пребывая в состоянии лихорадки. Юноша постарался выбросить дурные мысли из головы, поспешно лёг и укрылся мехом.

Всё хорошо. Это просто лунный свет. Играет с ним шутки.

========== X ==========

X

Огромные волны разбивались об отвесные скалы под несмолкающий гул ветра. С новыми силами, они набегали и набегали на неприветливый берег, с каждым разом отламывая куски от гранитной породы. Рыцарь тоскливо глядел в пенящуюся пропасть. Вот ещё одна такая волна ударила в уступ, откусывая часть скалы, и теперь юноша оказался на самом краю. Не в силах пошевелится, он мог лишь созерцать бездонную морскую бездну.

— Ты? Кто ты?

Он обернулся. За спиной стоял рослый светловолосый воин. В его начищенных тёмно-синих латах, словно в зеркале, можно было увидеть окружающие камни.

— Я — брат Герард. Рыцарь.

— Герард? Прости, но такого просто не может быть.

— Почему?

— Потому что Герард — это я. И я рыцарь. А ты? Посмотри на себя. Ты никак не рыцарь.

Собеседник сделал пару шагов навстречу парню, и тот увидел, что перед ним его точная копия — здоровый русый воин в полных доспехах. Хотя, скорее, это была его точная копия из лучших дней. Гость подошёл достаточно близко, чтобы в отражении на грудной пластине юноша увидел свой силуэт. Вместо крепкого солдата ордена, кираса показывала изломанную скрюченную фигуру. Герард посмотрел на свои руки — из сухих тощих ладоней, разрывая плоть, наружу выглядывали кривые костяные наросты, вместо ногтей — бритвенно острые орлиные когти длиной в поларшина. На этих окровавленных секаторах висели потроха. Парень почувствовал неприятный металлический привкус, и когда он попытался что-то сказать, то вместо слов изо рта на землю пролился ручеёк багрового ихора.

— Дьявол, — ясно произнёс гость, — ты — дьявол.

Огромная волна навалилась на берег, с хрустом ломая уступ и унося юношу в бездонную пропасть.

***

— Тревога! Тревога! Подъём!

Ор вырвал Герарда из кошмара, и он резко вскочил, грохоча снаряжением на всю казарму. Собратья по оружию просыпались, некоторые их них удивлённо глядели на юношу. Ротный вошёл в бараки, держа подсвечник, и повторил:

— Рота подъём! Снаряжаемся и на выход! Живо! — а затем также быстро вышел обратно на улицу.

Пока солдаты поспешно надевали доспехи, молодой рыцарь, будучи уже облачённым во всё необходимое, выбежал за дверь, уклоняясь от очевидных вопросов. На плацу он застал старшину и сидящего на голой земле тощего мужчину. Человек показался Герарду знакомым — подойдя поближе и присмотревшись, он понял, что перед ним сельский врачеватель. Маски в виде птичьей головы, а также связки ароматных кореньев при докторе не было. По его чёрному плащу словно прошлись ножом — с рук свисали оторванные куски тёмной ткани. Погнутую окованную трость, зажатую в его кулаке, покрывал неровный слой серой массы. Лекарь дрожал, с его правого виска стекала кровь, а правое ухо и вовсе отсутствовало — вместо него в череп вела тёмно-красная дыра. Он бубнил себе под нос нечленораздельный бред:

— Инфекция… чёрт бы тебя… выпивка… да как же это…

Постепенно рота рыцарей столпилась у своего начальника. Арман оглядел солдат и, убедившись, что все в сборе, присел на корточки, бережно взял врача за плечо и спокойно произнёс: