Добрая самаритянка

Я затаил дыхание в ожидании ее ответа. По сути, она только что согласилась со мной насчет того, что мне незачем жить, – а теперь говорит, что я достаточно смел, чтобы умереть… Я не понимал, кто из нас кот, а кто мышь, кто с кем играет.

– Если это все, чего вы хотите от меня, то да.

– Что, если… что, если мне нужно… что если я решу… – Мой голос прервался. Как, черт побери, облечь это в слова и не отпугнуть ее?

– Вы звоните, чтобы сказать мне, что хотите покончить с собой и ищете моей поддержки в этом деле?

Она сделала это за меня. Бабочки в животе затрепетали и рванулись в полет. «О черт! Вот оно! Но что мне говорить дальше?»

– Я… полагаю, что да. – Я поморщился, когда эти слова неловко сорвались с моего языка. И ее тон опять изменился, как будто она читала мне лекцию.

– «Больше некуда» – беспристрастная организация, не выносящая суждений. Мы здесь для того, чтобы выслушать вас. Мы не пытаемся отговорить вас от того, что вы собираетесь сделать, – просто просим вас сначала поговорить с нами и рассмотреть все варианты, прежде чем сделать подобный важный шаг. Вы это понимаете?

– Да, – сказал я, отчаянно обшаривая свой мозг в поисках подходящего ответа. Лучшее, что я сумел сделать, – это слабо промямлить: – Но…

– Но? – переспросила Лора.

Она явно подталкивала меня к чему-то, и это облегчало мою задачу.

– Но если я… понимаете, если я хочу осуществить это, то станете ли вы…

– Стану ли я что, Стивен? Каких действий вы от меня ждете?

Во рту пересохло, я снова умолк.

«Что с тобой не так, Райан? Давай же! Ты поймал ее! Просто скажи что-нибудь!»

Но я онемел. Нужно было время подумать.

– Извините, мне нужно идти, – произнес я и повесил трубку. Заорав во весь голос: «Твою мать!», схватил со стола кружку и запустил ею в стену. Она разлетелась на осколки и сбила на пол фотографию в рамке.

Я сидел, уронив голову на руки и хватая воздух ртом. Лора не была похожа ни на кого из тех волонтеров, с кем я говорил раньше. Она была ею. «Героиней». И ее способность в один миг переключаться из одной ипостаси в другую ужасала меня. Она не сказала: «Я помогу тебе убить себя», – но, по сути, заявила, что если я не отважусь на решительный поступок, то продолжу жить в аду.

Я перемотал диктофонную запись к началу и прослушал весь диалог заново. Лора полностью контролировала наш разговор, и я злился на себя за то, что не смог следовать плану. Вместо того чтобы сыграть с ней в хитрую игру, запаниковал, потом повесил трубку… Меня подмывало сразу же позвонить снова, но я сдержался. Если я сделаю это немедленно, то могу показать себя нерешительной личностью или позером. Она должна думать, будто я почти уверен в своем желании умереть – ключевое слово «почти», – потому что тогда придание ситуации однозначности станет для нее вызовом, а я готов был поспорить, что именно этим она и наслаждается. Несколько дней я стану делать вид, что беру паузу и размышляю, а потом позвоню в «Больше некуда» и попытаюсь снова найти ее.

Что мне делать до тех пор? Нужно с пользой провести время. Был шанс, что Лора назвала мне фальшивое имя, но ничего другого у меня не было. Я «погуглил» «Лора» и «Больше некуда», но поисковик выдал мне только автора книги о старых паровозах. Я уточнил запрос, введя слова «самоубийство» и «благотворительная помощь», и вышел на сайт местной газеты «Кроникл энд экоу».

В глаза мне бросился заголовок «На благотворительной распродаже выручено 300 фунтов»; под ним красовалась фотография: три женщины и девочка стоят возле стола, уставленного выпечкой. Статья была за прошлый год.

«Волонтеры линии доверия «Больше некуда» собрали почти 300 фунтов стерлингов, продавая собственноручно изготовленную выпечку. Эта организация, действующая в нашем городе вот уже восемь лет, заработала такую сумму, установив прилавок на выставке на городском ипподроме. Представительница организации отметила: «Мы работаем на самофинансировании, и эти деньги помогут нам оплатить постоянно повышающиеся счета за аренду и другие расходы». На снимке (слева направо): Зои Паркер, Мэри Барнетт, Эффи Моррис и Лора Моррис».