Добрая злая любовь

– Господи, да какая же ты старуха! – всплеснула руками Настя. – Ты еще очень даже ничего! Выглядишь гораздо моложе своих лет...

– Спасибо, успокоила, – засмеялась Наташа.

– Наташенька, я тебя так люблю... – неожиданно прижалась щекой к ее плечу Настя. – Мне иногда даже кажется, что больше папы-мамы!

– Брось. Скоро ты про меня забудешь, – слегка оттолкнула ее Наташа. – У тебя на первом месте будут всякие Кости Дьяковы.

– Я тебя никогда не забуду. Потому что ты... – не договорив, вздохнула племянница.

– Что – я?

– Ну, ты для меня очень много сделала, – серьезно произнесла Настя. – Ты думаешь, я еще маленькая, ничего не понимаю, а я на самом деле все очень даже хорошо понимаю. Мы вот недавно на факультативе по литературе обсуждали этого... ну, Данте Алигьери. Скука страшная... Впрочем, один момент мне запомнился... – оживилась она. – Ты знаешь, у него там в аду – он про ад писал и про круги, которые в этом аду существуют, – есть одно место, которое предназначено для неблагодарных людей. Да, именно так – неблагодарные люди попадают в ад!

– И что же? – с интересом спросила Наташа.

– Я бы не хотела быть неблагодарной, – сказала Настя. – Не потому, что ада боюсь, и все такое... Нет. Я... я, в общем, хочу, чтобы ты думала, что вовсе не зря обо мне заботилась.

– Настя... – растроганно протянула Наташа.

– Я, Наташ, буду тоже о тебе заботиться, когда ты старушкой станешь!

Десять лет, которые разделяли тетку и племянницу, казались Насте огромным сроком.

– Смотри, ты обещала! – погрозила пальцем Наташа.

* * *

Магазин, в котором работал Макс, располагался на бойком месте, недалеко от метро – еще издали можно было прочитать яркую неоновую вывеску, которая гарантировала самый широкий выбор электробытовой техники.

Они вошли и мимо царства телевизоров, через запутанный лабиринт из холодильников и стиральных машин добрались до двери с надписью «Администрация».

– Тук-тук, это мы! – радостно закричала Настя, широко распахивая дверь. О правилах этикета она имела весьма смутное представление.

Макс, сидевший перед экраном большого плоского монитора, даже вздрогнул от неожиданности. Но тут же взял себя в руки, широко улыбнулся.

– Девчонки, это вы!

В ослепительно белой рубашке, в галстуке модной расцветки, Макс выглядел очень солидно. На краю его стола стояла табличка – «Максим Викторович Петровский, старший менеджер».

– Мы к тебе по делу, – сказала Наташа, чмокнув его в щеку. – Настасье понадобилась какая-то особенная ручка.

– Ручка-сканер, – деловито подсказала племянница.

– Есть у нас такая, – Макс защелкал пальцами по клавиатуре. – Вот, пожалуйста, семь тысяч рублей, минус пятипроцентная скидка... Это в конце зала, рядом с цифровыми фотоаппаратами. Найдете? Я сейчас консультанта к вам пошлю.

– Найдем! – с воодушевлением сказала Настя, выходя из кабинета. Наташа – вслед за ней.

– Я тоже подойду! – крикнул им вдогонку Макс.

Лавируя среди покупателей, тетка с племянницей добрались до конца зала.

– Вон она, я вижу! – обрадовалась Настя. – Та самая ручка...

– Семь тысяч... – пробормотала Наташа. – Слушай, твои родители с ума сошли, раз позволяют тебе тратить деньги на такую ерунду.

– Наташенька, это вовсе не ерунда! Наоборот, очень нужная вещь!

К ним подошел консультант – молоденький белокурый паренек и принялся подробно расписывать достоинства ручки, а также рассказывать, как надо ею пользоваться.

Через некоторое время подошел Макс.

– Ну что, разобрались? – деловито спросил он.

– Да, Максим Викторович, я все им объяснил, – благоговейно произнес белокурый паренек, который явно трепетал перед своим начальством. – Можно выписывать чек?

– Выписывай, выписывай... – махнула рукой Настя. – Я не передумала.

Через десять минут магазин закрылся. Макс с Наташей поехали провожать Настю.

– Максик, можно тебя кое о чем спросить? – заерзала на заднем сиденье Настя, прижимая к себе коробку с ручкой.

– Спрашивай...

– Максик, ты вообще собираешься моей тете предложение делать, а?

– Настасья! – угрожающе обернулась к ней Наташа.

– Какое предложение? – удивленно спросил Макс, не отрывая глаз от дороги.

– Руки и сердца, разумеется.

– Настасья!

– А что я такого сказала? – пожала плечами Настя. – Поскольку я близкая родственница, имею право знать...

Макс засмеялся.

– Макс, не обращай на нее внимания, – вздохнула Наташа. – Иногда эта юная особа бывает удивительно бесцеремонной.

– Наташа, перестань, я и не собираюсь на нее сердиться, – отсмеявшись, весело произнес он. – Знаешь, Настя, а ведь я об этом думал...

– О чем? – наклонившись вперед, жадно спросила девочка.

– О том, что... О том, что только одну женщину я хочу видеть рядом с собой.

– Кого?

– Твою тетю, разумеется!

Повисла напряженная пауза.

Наташа, кусая губы, смотрела в окно. Макс с невозмутимым и торжественным видом крутил руль. Кажется, Настин вопрос ничуть его не смутил.

Сама Настя о чем-то напряженно думала.

И только когда они подъехали к ее дому, она снова спросила:

– Скажите, а с какого возраста берут в свидетели?

– Свидетели чего?

– Ну, на свадьбе... Между прочим, у меня уже есть паспорт. Даже два! Обычный и заграничный еще...