Добро пожаловать домой (ЛП)

— Я не хочу, чтобы тут был кто-то ещё! Вообще хочу чтобы никого не было, только ты и Джуни! — на секунду в голосе Юнги прорезался гнев, но затем он заплакал ещё сильнее. — То-олько ты и Дж-ж-жуни!

Намджун пересадил Юнги к себе. Похоже, он совсем не мог просто сидеть и смотреть, как Юнги плачет. Сокджин вполне понимал его чувства, но он сдержался, глядя, как Намджун обнимает Юнги и качает его в своих руках, приговаривая:

— Милый, у тебя всегда будем я и Джин. Не плачь.

Но Юнги плакал.

Он плакал очень долго, и всё время кричал, что это нечестно, и что он ненавидит, когда появляются новые мальчишки и воруют внимание его пап. Настолько долго, что Сокджин начал волноваться об остальных мальчиках.

Чонгуку два года; его нельзя оставить без присмотра больше чем на минуту. И Чимин, конечно, знал, что нужно звать Джина или Джуна, когда Тэхён начинает дрожать, но и его надолго оставлять в одиночестве Сокджин не любил. К тому же, шум наверняка разбудил Хосока; надо бы проведать и его тоже.

— Хей, мне нужно проверить, что все живы и здоровы, — сказал Сокджин, перебирая волосы Юнги и обращаясь к Намджуну. — Посидишь с ним, пока ему не полегчает? Я доделаю твои гренки.

Намджун кивнул.

— Да, хорошо. Иди. Может, займёмся потом чем-нибудь интересным? Суббота же всё-таки, — предложил он.

Сокджин улыбнулся.

— Да, отличная идея, — он поднялся с кровати, но наклонился, чтобы поцеловать Юнги в макушку. — Я люблю тебя, малыш. Всё в порядке. Потом ты познакомишься с Хосоком; мне кажется, он тебе понравится.

Юнги всхлипнул, но Намджун тут же принялся его утешать.

Сокджин вышел в коридор и мгновенно натолкнулся на Хосока.

— Кто-то плачет, — сказал Хосок, пару раз моргнув.

Сокджин тихо рассмеялся, не упустив из виду притаившуюся за ушами грязь и воронье гнездо на голове. Вдобавок, у Хосока под глазам красовались огромные круги. Хотя, наверное, оно и к лучшему, что он проснулся: лучше заснёт ночью.

— Да, это Юнги плачет. Он сегодня немного грустный, — легко сказал Сокджин и протянул Хосоку руку. — Я тут собирался пойти вниз и приготовить гренки. Хочешь со мной?

Хосок кивнул и принял руку.

Медленно они спустились вниз. Хосок тут же спрятался за ногой Сокджина, едва увидел играющих мальчишек в гостиной.

— Мальчики, — позвал Сокджин, привлекая внимание сыновей. — Это Хосок. Не хотите поздороваться?

Чонгук и Чимин подбежали так быстро, как только позволяли их ноги — что, в случае Чонгука, было довольно-таки медленно. Со стороны смотрелось так, будто он пробирается через густые заросли травы: он очень высоко задирал колени, потому что пока что не разобрался, как нужно ходить.

Тэхён подошёл вяло, волоча за собой плед. Он потянулся к Сокджину, просясь на руки, и Сокджин с радостью исполнил его просьбу.

Голос Чимина уже звенел, как весенняя капель:

— Привет, Хосок! Я Чимин! Тэтэ иногда зовёт меня Чимчим. И ты зови!

Чимин был, похоже, вне себя от радости.

Сокджин улыбнулся. Чимин с лёгкостью находил общий язык со всеми новыми знакомыми. Возможно, с его помощью Хосок сможет почувствовать себя дома.

— Пъивет! — сказал Чонгук, игнорируя существование буквы р. Они пока что не очень ладили.

Хосок с опаской смотрел на мальчиков, и Сокджин ободряюще улыбнулся ему.

— Хосок, это Чимин и Чонгук, — сказал он, указывая на каждого из них, затем немного подбросил Тэхёна. — А тут у нас Тэхён. Ему сегодня нехорошо, но не бойся, это не заразно.

Хосок кивнул. Его взгляд остановился на большой корзине мягкого конструктора, и Сокджин снова улыбнулся.

— Я пойду готовить завтрак, потому что, уверен, вы все жутко голодные, — сказал Сокджин. — Уверен, Чимин будет рад что-нибудь с тобой построить! Чонгук у нас тоже строитель. Как тебе идея?

Хосок всего лишь робко кивнул, и Чимин уже потащил его за руку к корзине. Сердце Сокджина наполнилось гордостью. Он был очень благодарен небесам за столь доброго и отзывчивого сына.

Сокджин отнёс Тэхёна на кухню и уложил на скамейку, которую они с Намджуном соорудили в эркере. Намджун выбрал ткань, которая сочеталась с обоями, а Сокджин сшил и набил подушку. Тэхёну нравилось дремать там, пока родители возились на кухне.

В конце концов Сокджин просто выбросил нечто, которое намешал Намджун, и решил делать оладьи. Желудку Тэхёна наверняка будет проще с ними управиться. Некоторые будут с черничной начинкой — для Юнги, а некоторые — с шоколадной крошкой, для Чимина.

Ожидая, пока настоится тесто, Сокджин прислушивался к детскому шуму в гостиной.

— Чонгук, нет… Нет! Пока что не надо это ломать. Вот, поиграй вот с этими кубиками вон там, — раздавался голос Чимина.

Сокджин попытался уловить в его словах нотки раздражения. Да, Чимин очаровательный и любящий, но Сокджин всё ещё учил его контролировать гнев: его биологические родители были не самым лучшим примером для подражания.

Чимин тем временем продолжал хозяйничать:

— Хосок! Выглядит здоровски! Ты так классно строишь!

Сокджин вздохнул с облегчением: Чимин просто солнышко. Волноваться не о чем.

— На гренки не похоже, — сказал Намджун, появляясь в дверном проёме.